"МИРАЖ". КАК ЭТО БЫЛО
(Из воспоминаний участников группы)
полная версия книги - на диске "Мираж" - 18 лет" - МР3 (Квадро-Диск, 2006 год)

Андрея Литягина с гитарой в руке я впервые увидел в Гурзуфе, куда мы вместе поехали отдыхать после первого курса МАИ. Он наигрывал какие-то композиции, похожие на джазовые. На втором курсе Андрей уже был общепризнанным джазменом. Играл вовсю, подпевая на английском. Я тогда от музыки был далек, занимался математикой – считал цифры в столбик. В процессе записи «Миража» Литягин звонил мне по ночам: «Саша, послушай, как тебе?» Я честно слушал сквозь сон, что он там наваял, все утверждал: «Хорошо, работай дальше». 
И засыпал... 

Фотографии 9х12

Зарплата младшего научного сотрудника в 1987 году не давала особенно развернуться, и я решил заняться коммерцией – заработать денег на сувенирной продукции. Перед концертом «Миража» в подмосковном городе Сетунь я напечатал чернобелые фотографии участников первого состава – Гулькиной, Разиной, Солопова, Жукова, чтобы продавать их после концерта. А концерт отменился. Пришлось вместе с фотографиями ехать дальше по маршруту, реализовывать продукцию, чтобы окупить издержки. Фотографии шли нарасхват, да так, что я заработал за поездку чуть ли не больше самого «Миража». Наверное, с этого момента и началась моя последующая директорская деятельность. А уволиться из Академии наук мне помогла Наташа Гулькина. 

Гулькина, Разин и театр Аллы Пугачевой.

 
Уж если на то пошло, Наташу Гулькину из группы никто не выгонял, она до сих пор бы пела, если бы не сорвала концерты на Дальнем Востоке. Ее соблазнил пресловутый Андрей Разин, который работал администратором в «Мираже», – кстати, очень хорошо работал – первый администратор, который не воровал деньги. Все воровали в каких-то пределах. Я все прекрасно видел. А его поймать не мог. Разин делал по-другому. Приходил и говорил в открытую: «Можно я заберу себе вот столько за то-то и то-то». Административную карьеру в «Мираже» Разин начал после  певческой. Сначала он работал в нашей программе певцом. Выступал бесплатно в первом отделении, а после концерта Андрей подписывал плакаты, продажу которых он организовал в фойе. Кстати, это были лучшие плакаты в стране на тот момент. Он, собственно, и пел ради фотографического бизнеса. Правда, «бесплатность» его выступления неизменно заканчивалось одинаково – Андрей подходил со словами: «Саш, я же работал, дай хоть 50 долларов». Я давал – а как откажешь коммерческому гению? На Дальнем Востоке у нас были заряжены 40 концертов. Внезапно Разин уговаривает Гулькину: «Давай, Наташа, уедем вместе в Москву. Ты – настоящая звезда, я все устрою...» Классическая для продюсеров ситуация... Они сматываются в Москву, а у нас срывается куча концертов – все в шоке. Я с трудом вывернулся только потому, что в те годы никто не получал предоплаты. А в Москве у Разина что-то не получилось. Мы взяли в солистки Наталью Ветлицкую, а Наташа подалась в Театр Аллы Пугачевой с нашим репертуаром. Мы, естественно, возмутились и примчались разбираться. «Мираж» гастролирует по стране с аншлагами, а двойники и без Гулькиной плодятся, как грибы после дождя. Пока мы разбирались с авторскими правами, Наташа Гулькина не растерялась и написала на всякий случай заявление в милицию, что я хочу ее убить. И тем самым очень мне помогла. Шоу-бизнес я совмещал с должностью младшего научного сотрудника в Академии наук и никак не мог оттуда уволиться. Как особо ценного сотрудника меня не отпускали: обязан отработать 3 года. А после Наташиного заявления в соответствующие органы взяли и отпустили. Я пришел к следователям, прихватив с собой необходимую кассету с записью телефонной шумихи, и вопрос быстро решился – дело закрылось. Гулькина тем временем уехала на гастроли с театром Пугачевой под эгидой «Миража». А мы поехали полюбопытствовать, что она там поет. В первом отделении работала Гулькина «под фанеру» Литягина, во втором – Пресняков-младший живьем. Я сразу же пошел на звукорежиссерский пульт, забрал фонограмму и положил в карман. Кого-то из ее людей послали за кассетой в ближайший ларек, но поздно вечером все ларьки были закрыты. Я сжалился и фонограмму отдал. А устроителям концерта предъявил претензии в письменном виде от фирмы «Союз», где тогда числился «Мираж» (я был ее директором). В театре случилась паника. Я испортил отношения с Олегом Наумовичем Непомнящим (директор Пугачевой и Киркорова. – Прим. авт.) до такой степени, что после поездки ко мне домой пожаловали два амбала необъятных размеров. Я таких, клянусь, не видел. Один в дверь не проходил ни в фас, ни в профиль, и голова в проем двери не пролезала. А я – маленький такой, бегаю в модных коротких штанах между ними: «В чем, собственно дело?» Правда, оказалось, что это была рабочая встреча без всяких угроз. Ребята просто зашли узнать, какие у меня претензии. Я их и высказал: «Что касается репертуара «Миража», исполнять его под нашей вывеской Гулькина не будет! Группа «Мираж» уже существует и с аншлагами гастролирует. «Мираж» – это зарегистрированная торговая марка. А к Театру Аллы Пугачевой – никаких претензий у меня нет». Между прочим, юный Филипп Киркоров, не принадлежащий тогда к Театру Пугачевой, чуть ли не впервые вышел на сцену в концертной программе «Миража», он пел несколько песен в первом отделении. Кстати, пел живьем. И Аллу Пугачеву он любил уже тогда, по-детски, но любил. Это правда. После этого инцидента мы сняли еще один концерт Гулькиной в Москве на празднике МК, вернее, не сняли, а отработали с ней в одной программе. Она пела свои песни, а «Мираж» – свои. Не прошло и 18 лет, как история повторяется по тому же сценарию, вплоть до криминальных обвинений. Хорошо, что не все наши солистки такие неугомонные, а то бы в отделении милиции собралась бы целая очередь с заявлениями об угрозах со стороны злобной администрации «Миража», не дающей никому заниматься пиратством спокойно. С уходом Гулькиной скандальный период в истории группы закончился. В последствии был записан второй альбом с легендарной песней «Музыка нас связала». «Мираж» стал кузницей кадров таких исполнительниц, как Наталья Ветлицкая, Татьяна Овсиенко, Ирина Салтыкова, Екатерина Болдышева и других. Даже музыканты и администраторы запели – Саша Хлопков, Рома Жуков, Андрей Разин. Я искренне благодарен участникам проекта «Мираж», включая административно-технический персонал, позволивший мне сколотить капитал, который я в дальнейшем с успехом потратил на тот же «Мираж». Ну а административный опыт позволил мне заняться наконец-то нормальным бизнесом на финансовом поприще. «Мираж» и по сей день остается моим любимым бизнесом, а Андрей Литягин – единственным другом. 

Сумасшедшие 1980-е. Музыкальная жизнь бурлила и била ключом. Это была эпоха экспериментов и открытий. Начало десятилетия – это открытие «Аквариума» и всего питерского декаданса, середина 1980-х – рассвет отечественного рока во всех его вариациях, а конец десятилетия можно смело назвать эпохой «Миража» и его последователей.

За «Аквариум» мне грозил срок

Причем как раз начало этих безумных 1980-х было временем массовых гонений на все то, что не укладывалось в рамки филармонической эстрады. Это и показательный суд, и осуждение Леши Романова из «Воскресенья», и разгоны клубных и домашних концертов, и бесконечные аресты и запреты. Очень показательный случай произошел в эти годы и со мной. Будучи студентом и культоргом факультета МИЭМ, я в 1982 году решил провести в институте концерт «Аквариума». Группа в то время была под запретом, и на афише я написал «Радио Африка» по названию их последнего альбома. Всем и так было понятно с моих слов, кто приедет и что будет петь. Неофициальная стоимость билетов была всего 1 рубль, и этой суммы едва хватило, чтобы оплатить группе билеты из Питера и обратно и взять в аренду аппаратуру. Наш институт был режимным, но на концерт пожаловало много гостей. Были и Андрей Макаревич, и Сережа Рыженко, и Володя Холстинин («Ария»), и еще куча всяких знаменитостей – знакомых и незнакомых мне людей. Кто-то попал внутрь института через окно для хлебных лотков на кухне столовой, кто-то перелез через высоченный забор, а кто-то каким-то чудом просочился через не подозревавшую ни о чем охрану. Попасть хотелось всем. Ведь каждый такой концерт был СОБЫТИЕМ. Первое отделение прошло отлично. Зал в полном восторге, и все уже замерли в ожидании второго отделения, но я, когда уже направлялся к импровизированной сцене объявить о его начале, на глазах у всей честной публики был задержан и арестован. Допрашивал меня, как сейчас помню, капитан КГБ Спиридонов (где он сейчас, сколько звезд он себе заработал на погоны, одному Богу известно). В общем ситуация была очень серьезной. В худшем случае мне грозил срок, в лучшем – исключение из института. Мне повезло. Никто из студентов меня не сдал. Никто, включая членов Комитета ВЛКСМ, из института не сказал, что билеты продавались за деньги. Экономическая подоплека отсутствовала, а обвинение в организации концерта «незалитованной» в Министерстве культуры группы потянуло только на строгий выговор.

Я – московский озорной гуляка

 
Через несколько лет ситуация стала меняться, дышать стало легче. И из всех щелей, сырых подвалов, Дворцов культуры, гос-, мос-, облфилармоний зазвучал рок. Это было приметой того времени, когда вчерашние музыканты, аккомпанировавшие какой-нибудь уездной филармонической певице песни про любовь-комсомол-и-весну, вдруг надевали цепи и запястники, добавляли к названию своего ВИА гордое «рок-группа» и начинали пугать зрителей грохотом барабанов и ревом электрогитар. Как раз после окончания института в 1995 году на этой волне я влетел в этот вихрь событий. Это была знаменитая группа Сергея Сарычева «Альфа». Правда, на нас тогда как раз не было ни цепей, ни ошейников, зато были ревущие стадионы, отличные музыканты и классные песни про «Зеркало-реку» и «Московского озорного гуляку». Кроме самого Сарычева, уникального вокалиста и клавишника, в группе работали барабанщик Сева Королюк из «Круиза» и басист Валера Гришков, работавший до этого у самой Аллы Пугачевой. И это была отличная школа профессиональной подготовки. Все было весело и прекрасно, но в конце 1986 года усилиями Ованеса Мелик-Пашаева, тогдашнего худрука, коллектив был благополучно развален. Еще два года были отданы «Монитору» с тем же Гришковым, Раисой Саед-Шах, Сашей Астрашковым из «Интеграла» (работавшим позже со мной в «Мираже») и небезызвестным Виктором Марковым (помните певицу Татьяну Маркову и второй состав «Альфы», уже без Сарычева?). И это тоже был рок, стадионы и т. п. Но в воздухе висело ощущение, что назрели большие перемены. И они произошли. Кислородную задвижку уже открыли на всю катушку, и стало можно то, о чем нельзя было раньше даже и мечтать. Это и первые кооперативные концерты, и связанный с этим небывалый всплеск появившихся на свет молодых групп со своими новыми мыслями и идеями. Именно в это время и произошло мое первое знакомство с творчеством группы «Мираж». Я помню, мы с ребятами из «Монитора» ехали с банкета после очередного концерта, и в машине играла кассета «Миража». Хотя это был и не рок, которым я был увлечен всецело, это было что-то совсем новое, свежее, и в этом что-то было!

Студийный период

Итак, в 1988 году я работал над своим сольным альбомом. Студию предоставил мой старинный знакомый Андрей Лукинов. Работа шла своим чередом, и одновременно Андрей периодически обращался ко мне с просьбами наиграть гитару для исполнителей, которые записывались параллельно со мной. Таким образом, моя гитара зазвучала в песнях Димы Маликова, Саши Рыбкина, группы «Любэ». Там же, на студии, я познакомился с Андреем Литягиным. Он внимательно прослушал все мои записи, ему, видимо, понравилось, и он предложил мне записать гитару для нового альбома «Миража»...  Студия была предоставлена на короткое время, и заказчики очень торопили, причем доходило до того, что, когда очередная песня была готова к сведению, приезжал Лукинов и буквально стоял с ножницами наготове. Он отрезал рулон пленки со сведением и, положив его в карман, уезжал. Некоторое время мы работали у Литягина дома, а еще позднее студия переехала в пустующую квартиру моих родственников в Бирюлево. Было лето, и из открытых окон дома напротив неслась музыка, которая, надо заметить, действовала на нервы и просто мешала работать. Но самое ужасное было в том, что крутили первый альбом «Миража»! Видимо, там жили настоящие фанаты. Когда кассета кончалась, они перематывали ее на начало – и мы слушали этот альбом целый день! Спустя некоторое время то же самое произошло и с песнями второго альбома. От них невозможно было увернуться НИГДЕ. Самое ужасное, когда тебя встречают в аэропорту или на вокзале, ты садишься в машину, и водитель, стараясь сделать тебе приятное в знак своей признательности, включает «Мираж». Только не это!!! Но это было уже потом. До этого были несколько месяцев работы, а потом Литягин предложил мне выйти на сцену в составе коллектива. Сначала это была просьба заменить гитариста, который в то время работал в группе на одном из концертов. Часть группы не успевала приехать вовремя в Воронеж из другого города. Я согласился, тем более что мне было любопытно посмотреть на тех, для кого я стараюсь в студии. Хотя я не мог себе представить, как я, рокер со стажем, выйду на сцену в попсовой группе, которая к тому же и работает под фонограмму. Чтобы было не скучно, я включил гитару на всю катушку и отработал так, как будто это все по-настоящему: с прыжками, беготней по сцене и мотанием головой. Это были песни первого альбома, а на сцене вместе со мной оказались Света Разина и Рома Жуков. На следующий день приехала вторая часть группы, и я посмотрел их выступление из зала... Да, две девушки на первом плане, барабанщик Сергей Солопов, стоящий за электронными блинами... Это совсем не то, к чему я привык и стремился. «Нет, только не это!» – сказал я Литягину по возвращении. Я действительно понимал, что не вписываюсь в стиль группы и просто не вижу своего места на сцене. Все, проехали. Я просто заканчиваю работу над записью, и дальше наши пути расходятся. Мне хотелось заниматься сольным творчеством – никакого «Миража»!

Ветлицкая

Тем временем в самом «Мираже» назревала ситуация, которая привела в результате интриг к уходу Гулькиной и части коллектива, и вопрос о моем участии встал еще раз. Помню, мы беседовали с Литягиным, сидя у него в машине, он говорил, что со старым покончено, он реорганизует коллектив, возьмет новую солистку. Не надумаю ли я тогда поиграть в группе? Тогда я высказал свои соображения о полной смене имиджа группы. Первым делом посадить барабанщика за установку и дать ему возможность работать сверху плейбэка живьем, сшить костюмы, сделать шоу. К тому же я знал Наташу Ветлицкую, которую Литягин предлагал в солистки, по ее работе в «Рондо» и «Идее фикс». Мы встречались раньше на гастролях, и мне нравилось, как она работает. Да это совсем другое дело! Мы записали несколько песен с Наташиным голосом, сняли клип с Вадимом Коротковым и поехали на гастроли. Наташа действительно работала очень классно, у нее была профессиональная танцевальная подготовка, отличная пластика, а по имиджу это была холодная и недоступная красавица, девушка-мечта, что очень соответствовало песням и самой идее «Миража». Все было замечательно, в группе работали Сережа Солопов (кстати, «консерваторский» барабанщик вопреки расхожему мнению о том, что в «Мираже» работали не музыканты, а только имитаторы), Саша Хлопков и Рома Жуков. Был еще один полноправный участник коллектива, хотя и не работавший никогда на сцене, звукорежиссер Виктор Лукьянов (тот самый, который написал впоследствии все лучшие хиты Светы Владимирской и один из создателей «Тату»).  Гастрольная жизнь – это тяжелый во многих отношениях труд, который связан – помимо огромных физических нагрузок, лишений, недосыпов, похмелья и т. д. – еще и с моральными факторами. Не легко изо дня в день находиться рядом с одними и теми же людьми, которые тебе иногда не очень-то и близки. Нельзя сказать, что отношения в группе были натянутыми, но поездки были тяжелыми. Представьте себе пять (!) сольных концертов в день в городе Рубцовске! В общем, Наташа выдержала всего несколько месяцев. Незадолго до этого ушел и Рома Жуков. 

Салтыкова – Овсиенко

 
Найти замену Ветлицкой было непросто. Перебрав изрядное количество кандидатур, остановились на двух: Ира Салтыкова и Таня Овсиенко. Обе были хорошенькие, к тому же не девочки со стороны или бандитские жены (такая кандидатура тоже имелась)... Ира очень легко справилась с вхождением в роль солистки и заняла место примы. Тане же напротив было сложней. На сцене она выступала только в детстве, в составе хора «Солнышко» и еще в школьные годы в Киевском хоре радио и телевидения (к вопросу о том, что Таня до «Миража» никогда и нигде не пела). Но очень скоро все изменилось. У Иры тогда что-то не ладилось дома. Недоработав тур в Сызрани, она неожиданно объявила, что должна срочно выехать в Москву. Отпустили. Так Таня нежданно-негаданно заняла место Иры на первой линии. Помню этот первый концерт. Таню била крупная дрожь. Но это было только начало. Прогресс пошел, и очень скоро Таня стала полноценным фронтменом группы. Ира вернулась и продолжала выступать с нами на сцене, хотя домашние неурядицы заставили ее в конце концов оставить коллектив. А Таня поражала своей работоспособностью. Отсутствие профессиональных навыков с избытком компенсировалось огромным желанием работать. Думаю, что все, чего Таня достигла в жизни, произошло только благодаря ее страсти к работе. Она готова была принести в жертву что угодно – вплоть до себя самой. Одно то, что Таня сбросила 18 килограмм за первый месяц работы, говорит о многом! Даже после аварии она уговорила нас не отменять ни одного концерта. А поначалу было действительно страшно. В машину Саши Букреева, в которой находилась Таня, на полном ходу врезался таксист на «Волге». Удар пришелся сбоку и сзади, как раз именно в то место, где сидела она. Сила удара была такова, что машину восстанавливать уже не пришлось. Просто восстанавливать было нечего. Все произошло на моих глазах. Мы ехали из Дворца спорта в «Лужниках» на концерт в ДК «Метростроя». Я подъехал раньше и ожидал их приезда у дверей Дворца культуры, и вдруг ужасный грохот! Это произошло прямо на подъезде к ДК... Через минуту Таня у меняна руках, я, не помня себя, бегу с ней в здание Дворца культуры. А она смотрит на меня, как сквозь туман, и не может пошевелить ни ногой, ни рукой. А еще через 10 минут приговор врача скорой: перелом позвоночника! В больнице сделали рентген. Слава богу, врач сказал, что перелома нет, но все очень серьезно: ходить не сможет долго, ни о какой работе и речи быть не может как минимум полгода, а может, год. В больницу еще примчался Олег Марусев, он вел программу в «Лужниках». Потрясенный новостью, он объявил всему залу о том, что Таня в больнице. ...В общем, на гастроли поехали уже через неделю. Сначала Таня работала весь концерт, сидя на стуле, ее выводили, практически выносили под руки наши телохранители, потом она начала вставать и делать первые неуверенные шаги на авансцену, опираясь на кого-то из нас... Она, конечно, не показывала виду, но боли были ужасные, был задет какой-то нерв. С нами все время ездил врач, делал ей массаж и ставил иголки. И так целых полгода или больше. О Тане я не могу говорить объективно. В моем отношении к ней было много личного. И этим личным была пронизана вся наша гастрольная жизнь и работа на сцене. Когда все было нормально, концерты проходили на подъеме. Когда между нами что-то разлаживалось, все было наоборот. Хотя мы и исполняли заученные и отрепетированные движения, из глаз сыпались искры, и это очень сильно влияло на работу коллектива, ведь все это сразу передавалось остальным. В конце концов эмоции взяли верх...
Сейчас, по прошествии многих лет, я могу признаться в том, что это были, может быть, самые яркие и безумные годы в моей жизни. Такое, наверное, больше не повторится. А Таня удивительный, хотя и противоречивый человек. Жаль, что тогда все так кончилось! Кстати, досталось за это время всем. Никто не прошел этот путь без потерь. Все протекало очень бурно. «Мираж» в то время был похож на большой котел, в котором варились все мы. Все бурлило, кипело, и время от времени оттуда со свистом кто-то вылетал, не выдержав температуры и давления пара. В результате практически все, кроме Солопова, расстались со своими семьями, а кто-то и вообще повредился мозгами. Ну да ладно...

Болдышева

Замена солистки произошла неожиданно для всех, а особенно для Тани – ее никто не поставил в известность о том, что она уволена. Она просто узнала об этом из телевизора, когда в «Голубом огоньке» 1990 года впервые миру явили Катю в качестве солистки группы «Мираж» с новой песней «Я жду тебя». Просто посчитали тогда, что раз Овсиенко собралась замуж за Дубовицкого, это уже ненадежно, она сама рано или поздно уйдет. И решили сыграть на опережение. Честно говоря, я принял такую замену в штыки, но согласился попробовать. Проба затянулась на 17 лет...
Тогда надо было продолжать жить дальше. Очередной поворот в жизни – и опять все с начала! Первое время было действительно сложно – очередные притирки друг к другу, хотя мы и были знакомы с Катей раньше. Наше первое знакомство состоялось на гастролях году в 1988-м. Катя в то время работала в группе «Клеопатра» со Светой Владимирской. После мы встречались неоднократно, и поэтому все хорошо знали, кого берем в группу и зачем берем. Катя обладала хорошим «миражевским» вокалом, была музыкально образована, привлекательна внешне и внутренне. Моментально располагающий к себе жизнерадостный, веселый, да еще к тому же и поющий человек! Итак, мы поехали на гастроли в Таллинн и Питер (да еще где – в СКК!). И все по-прежнему: съемки, гастроли...

Живой «Мираж»

А в целом ситуация в стране в те годы была не самая простая. Это, собственно, было начало общего кризиса. На этом фоне и группа не избежала сложностей. Большая часть музыкантов поменялась почти сразу. Появились новые возможности для того, чтобы заработать большие деньги, и некоторые из наших участников устремились в бизнес. А группа в новом составе продолжала работать. Причем это была уже полноценная живая работа. Впервые за годы существования коллектива мы почувствовали себя в своей тарелке. Как ни странно, излишняя популярность вредила «Миражу» в предыдущие годы. Постоянная истерика, скандалы, слухи вокруг группы, вой толпы на стадионах очень мешали жить. Я вспоминаю интервью The Beatles, в котором они признавались в том, что разгоряченная толпа просто не давала работать, их просто не слушали. Через все это прошли и мы. Порой действительно казалось, что можно было завести трактор на сцене вместо нас, и результат был бы тот же. После ухода Тани ажиотаж поутих, и у нас появился шанс быть услышанными. Да, это были потрясающие годы! За это время через группу прошло много очень хороших музыкантов. Это басист Дима Червец, барабанщики Костя Митин (сейчас живет в Греции) и Саша Герасимов (ранее работал у Пугачевой, ныне живет и работает в Италии), клавишники Миша Бабешко (ранее работал у Жени Белоусова и Маши Распутиной) и Рома Мухачев (экс-«Тайм-аут»). Кстати, с этой самой живой работой была действительно постоянная головная боль. Нет, не у нас – у устроителей. В связи со сложившимся стереотипом, что вся попса, а уж тем более «Мираж», это «фанера», и все, что нужно для работы, это пара дискотечных колонок, микрофон от караоке и 10 минут на настройку, нам постоянно приходилось ставить устроителей перед фактом: либо – отмена концерта, либо все то, что мы требовали в «райдере». «Вы что, его совсем не читали?» – спрашиваем мы. «А что его читать, и так все понятно, зачем вам мониторы? Вы что, правда живьем петь будете?» Ну ладно, с этим они еще как-то смирялись. Ворча, выставляли эти самые, так необходимые нам, мониторы, тем более что свои микрофоны и «обработку» для голоса мы всегда возили с собой. Но когда мы выставляли на сцену сверкающий Sonor нашего барабанщика, у устроителей обычно сдавали нервы окончательно: «Вы что, издеваетесь? Вы их еще и настраивать будете? 10 минут до начала!» «Конечно, будем, кстати, объявите зрителям о задержке. Саша, давай четвертями по малому!» И так почти каждый концерт: сначала скандал, потом цветы и благодарности от тех же устроителей: «Спасибо вам за вашу работу, не ожидали. А мы думали, это вы просто так, чтобы повыпендриваться, с нас эти пульты-шмульты да семь стоек для микрофонов требовали, ведь у нас вообще-то все это есть, извините...» Кстати, новая солистка в «Мираже» была поводом для многих курьезов. Помню, первый же концерт в Москве – съемки «50/50» в «Лужниках». Приеха- ли, настроились, до концерта еще есть время. Пойдем, говорю я Катерине, зайдем в гости к «Арии». Они тогда работали на студии во Дворце молодежи над новым альбомом. «Слушай, Алексей, нам тут женский хор нужен в одной песне. У тебя нет никого, кто мог бы спеть? А то мы уже сами тут изображаем женский хор!» – спрашивает у меня Володя Холстинин. «А вот, кстати, познакомься, это Катя, новая солистка «Миража» Она и споет». «А она что, еще и поет?!!» Короче, весь хор через 15 минут был уже записан. А через некоторое время Володя позвонил и спросил, не споет ли Катя с «Арией» на презентации этого нового альбома. Помню, удивлению журналистов и фанатов «Арии» не было предела.

Роды на автобане

 За все эти годы мы объехали всю страну по несколько раз. Дошло дело и до гастролей в Германии. В 1998 году с нами работал по старой памяти Саша Хлопков, который там впоследствии и остался. Все очень просто. Встретил девушку, очень красивую, влюбился, женился и все такое. Нас и по сей день связывают с Сашей и Полиной дружеские отношения, а их дочку Виту мы рожали вместе, в пробке на автобане. Нет, конечно, приехала скорая с мигалками, дисциплинированные немцы очистили ей дорогу. Полину, конечно же, довезли до роддома, но началось все именно в нашей машине. Так продолжалось до 1999 года. Из-за отсутствия взаимопонимания мы с Литягиным на время разошлись и уехали работать за границу. За это время я, кстати, получал предложения и от Литягина и от Букреева поработать с новыми девочками, которых набрали в 1999 году. Я даже согласился поехать на репетицию, но, послушав несколько песен, отказался, не найдя себе места на сцене среди этого кордебалета, о чем честно и сказал Саше Букрееву. 

Я снова вижу тебя

Несколько лет тому назад мы как-то работали в одном большом гала-концерте вместе с Таней Овсиенко. Дело было в Германии. Мы с Катей уже отработали, а Таня только приехала. У нас был еще один вечерний концерт в клубе, и мы с Катериной очень торопились. И тут ко мне подошел Танин директор Гоша и спросил: «Не хочешь зайти к Тане?» «Конечно, хочу, хотя и опаздываю». После этой случайной встречи я понял, что на самом деле ничего не бывает случайно, а история «Миража» не закончена, она продолжается! 

P.S.

«Тайна голоса будет раскрыта!» – гласила реклама концерта 18-летия «Миража» в «Олимпийском». Так в чем же была тайна, которая столько лет не дает покоя не только поклонникам легендарной группы, но и всем ее участникам? Концерт расставил все точки над «i»: все солистки пели СВОИМИ голосами. И на сегодняшний день голос каждой из них – «золотой». Стоило только осенью 2004-го расклеить афиши концерта в «Олимпийском», как тут же возникло великое множество людей, которые провозгласили себя ни много ни мало «организаторами», «создателями», «вдохновителями», «авторами», «финансистами» и «голосами» «Миража». Было ощущение всеобщего помешательства. Доходило до лозунгов: «Мираж» – это Я!» Бывшие участники коллектива до сих пор изо всех сил тянут одеяло на себя, но... Давайте назовем все своими именами. «Мираж» – это не сольная ария в Большом театре, а проект, в котором родилось много настоящих «звезд». Через «Мираж» за все эти годы прошло большое количество солисток, музыкантов, администраторов, менеджеров и концертных директоров, никто не умаляет их заслуг, но автор идеи и основатель «Миража» один – композитор Андрей Литягин. Успех же бывших солисток – Натальи Ветлицкой, Ирины Салтыковой, Тани Овсиенко заслужен, и они его добились, не поливая друг друга грязью и не паразитируя на имени и песенном материале «Миража». А настоящим «живым» голосом «Миража», сколь бы не претендовали на это звание некоторые бывшие участницы, сегодня можно назвать только одну солистку – Екатерину Болдышеву. С ее приходом в «Мираж» в конце 1990-го началась и по сей день продолжается «живая» работа коллектива. НИ ОДНОГО концерта под фонограмму!!! Телевизионные съемки тех лет, разумеется, не в счет, у нас и сейчас качественно записанный «живой» концертный звук – большая редкость. Слишком хлопотно для ТВ, которое штампует эти концерты один за другим, как на конвейере. В те годы, даже если и пели на съемках «живьем», результат, как правило, был такой: звонит редактор через несколько дней и говорит: «Ой, вы знаете, что-то у нас брак по звуку получился, ничего, если мы ваш плюс подложим, у нас в архиве есть ваши записи...». Вот и выходит в эфир съемка с другим исполнением! Пожалуй, исключение из правил – «Ты словно тень» на «Живой воде» и «Звездном дожде» 1992 года. 
Ну а на этот раз мы решили сделать все по-другому и взяли все в свои руки. Сами организовали, сами записали, сами смонтировали. Несколько месяцев мне понадобилось для того, чтобы сделать звук, потом я сложил все видеокассеты в три чемодана (почти 40 часов видео с 9-ти камер) и полетел к своему другу режиссеру Anthony Huiskamp в Амстердам. За несколько месяцев он помог мне не только сделать из «Олимпийского» конфетку, но и попутно освоить еще одну профессию – видео-монтажера. Благодаря урокам Anthony съемки нашего концерта в «Ледовом» я уже режиссировал и монтировал сам. Невозможно посчитать «трудодни» и «человеко-часы», затраченные на проект «Мираж» – 18 лет», но мне не жалко ни потраченного времени, ни сил, ни средств. Ведь старый, настоящий «Мираж» – это качественный продукт, и ниже планки, на которую его поднял в свое время Андрей Литягин, уже опускаться нельзя. 

В годы учебы в Музыкальном училище имени Октябрьской революции на дирижерско-хоровом отделении мы со Светой Владимирской были единственной на курсе «эстрадной парочкой», самозабвенно исполняющей любимые песни: вокруг рояля – однокурсницы, за роялем – мы.

Любо-о-офь...

Владимирская, казалось, с самого рождения владела всеми фишками «фирменного» вокала, а я тяготела к пению более академичному, но наши голоса все равно сливались и звенели. Помню Светкино подшучивание: «Болдышева, ты слово «любовь» поешь, как в Большом театре! Прям, стараешься, прям, округляешь «о», да еще с такой дикой вибрацией!» – мы обе хохочем, и она передразнивает меня, напирая на это самое «о» – «Любо-о-офь!» На фоне учебы наши эстрадные песнопения выглядели как погоня за глотком свободы. Кстати, благодаря шпаргалке, которую именно Света подсунула мне на выпускном экзамене по музлитературе, я окончила училище вовремя.

Завтрак в постель!

После окончания училища пройдет время и Света пригласит меня в свою группу «Клеопатра». И вот мы оказались на гастролях в Днепропетровске, где «Клеопатра» работала в одной программе с «Миражом». На эти гастроли они приехали, прихватив с собой съемочную бригаду. Помню, весь «Мираж» катался на коньках во Дворце спорта, где проходили концерты. Люди с камерами всюду лазили за артистами. Увернуться от них можно было разве что в туалете. Так состоялось мое первое мимолетное знакомство с теми, кто входил в состав группы в то время, когда солисткой была Татьяна Овсиенко. На обратном пути, в поезде, с утра пораньше пафосный Горбашов, о несносном характере которого ходили легенды, метался по вагонам с двумя бутылками кефира в поисках нашего купе, задавшись целью закатить дамам завтрак. Леша постукивал бутылками и громко звал «Све-е-та-а!» А на гастролях в Ташкенте он прибил нас приветствием: «Ну что, явились, проститутки от искусства?» – и спрятал улыбочку в бороде. Дело в том, что в этот вечер нам со Светой пришлось съездить на замену артистов в другой программе.

Сельский клуб «Гор-холл»

В «Мираж» меня завербовали в 1990 году. Поздним декабрьским вечером – телефонный звонок, беседа в автомобиле, встреча с руководством сначала в офисе, а потом – на студии, располагавшейся, по законам жанра, в темном лесу. Придирчивые взгляды и вопросы на засыпку, проверка на профпригодность, т. е. «миражевость» вокала, критические замечания, мол, живая работа никого до добра не доводила. (Меня, как репку, выдернули из группы «Звезды» Натальи Гулькиной, которая в свое время переместила меня из мира канонов классической музыки в атмосферу полной непредсказуемости. В дальнейшем оказалось, что время пребывания в «Звездах» было крепкой закалочкой, спасибо Наташе. Многое пригодилось, я имею в виду и живую концертную работу и человеческие взаимоотношения вообще.) Встреча с руководством «Миража» закончилась обнадеживающим обещанием: «В целях обкатки программы первое время поработаем по сельским клубам». Первым ближайшим селом оказался город Таллинн, а сельским клубом – Центральный концертный зал «Гор-холл»!
Большой концерт, море артистов, от страха меня швыряет то в жар, то в холод. Смена солистки в «Мираже» – факт нашумевший, поэтому артисты меня морально поддерживают. «Детка, перестань трястись! Все будет хорошо!» – успокоила меня Надежда Бабкина за кулисами в тот момент, когда нас уже объявляли. Действительно, трясло так, как будто на сцену сейчас должна выйти не я – солистка такой известной группы, а я – учительница по сольфеджио и хору в детской музыкальной школе. Горбашов мне говорит: «Катя ты же всегда была храбрая девчонка. Чего ты боишься-то? Хлопни вон коньячку пятьдесят граммов». Ну я и хлопнула. Выхожу на сцену, в горле от страха и коньяка пересохло дико. Даже спасибо сказать не могу, не то что спеть! Я смотрю за кулисы, там маячит в темноте наша костюмерша Алла Яшина. С умоляющим взглядом я подаю ей знаки принести мне водички попить. Алла быстро исчезает - поняла. Появляется она не скоро, через несколько песен, прихрамывая на одну ногу. Протягивает мне стакан с водой. Я делаю глоток, какая прелесть – сладкая кока-кола на разгоряченные связки! У меня в горле все слиплось окончательно. Алуся потом рассказала, как она влетела в гримерку, схватила стакан с водой, побежала обратно, упала – стакан вдребезги, коленка тоже. Она вернулась в гримерку, но простой воды больше не нашла.
Милая Аллочка, как же я благодарна тебе за всю твою заботу и кока-колу, добытую ценой твоей разбтой коленки. И мальчикам я тоже благодарна. Такое обращение к музыкантам повелось от Витюши Лукьянова: «Мальчики, давайте выпьем вина и будем счастливы!» Ребята приняли меня в коллектив, как родную, напоминая, что надо иногда есть и спать. Я об этом первое время забывала. А ведь мне особо посвященные со всех сторон говорили: «Куда тебя несет? Там же все друг друга ненавидят! Литягин – деспот, а к Горбашову вообще ни на одной козе не подъедешь. Ты не выдержишь и недели». Как ни странно, коза не понадобилась, а выдерж- ки хватило аж на пятнадцать лет.

Кавказские страсти

Гастролей в те годы было столько, что многие города стерлись из памяти, другие слились в одно большое воспоминание. Но поездка в Грузию в 1994 году запомнилась очень хорошо. Это было сразу после гражданской войны. По какому-то странному стечению обстоятельств мы оказались свидетелями начала этой войны в 1991-м. Концерты «Миража» в Тбилиси проходили как раз в тот момент, когда весь город напоминал растревоженный улей. Палатки митингующих у Дома Правительства на центральной улице были видны из окон гостиницы «Тбилиси», где мы жили, толпы демонстрантов на центральной площади, машины с водометами, разгоняющие людей, и ощущение всеобщей напряженности и тревоги. Последний концерт. Банкет в номере люкс на верхнем этаже отеля, а наутро головная боль и отъезд. Приезжаем в Москву, я включаю телевизор, а в новостях передают, что в день нашего отъезда всех постояльцев фешенебельной гостиницы «Тбилиси» попросили покинуть номера и в ней расположился штаб оппозиции. На следующий день в новостях показали обгоревшие руины, в которых с трудом можно было узнать то, что осталось от «Тбилиси», шедевра сталинского ренессанса. Снаряд, выпущенный сторонниками тогдашнего президента Гамсахурдии со стороны Дома Правительства, попал именно в то самое крыло, где располагался обжитый нами люкс на верхнем этаже. Это был самый лучший и большой номер отеля, и там наверняка располагался оппозиционный штаб, в который пальнули.
В общем, не знаю, как устроителям из Тбилиси удалось уговорить «Мираж» поехать туда почти сразу после войны, но факт, что мы снова оказались там. На месте отеля – развалины, на стенах домов – следы от пуль и осколков снарядов. Грузия только начала зализывать раны, и мы со своими песнями появились как нельзя кстати, для поднятия духа. Очень запомнился город Поти, где на нас смотрели выжженные глазницы окон девятиэтажек, и было видно насквозь, что происходит на улице с другой стороны дома. На концертах – половина зрителей с автоматами, но в гражданской одежде. То ли это были героические защитники, вжившиеся навечно в эту роль, то ли на Кавказе мужчина с оружием в руках – это хороший тон. На первом концерте, в тот момент, когда у нас сработала пиротехника, весь зал залег под сиденья, а защитники схватились за оружие. Наших техников попросили больше не стрелять. Следующий город в поездке – Самтредия, и он запомнился, пожалуй, лучше всего. После первого же концерта нас пригласили, как полагается, на банкет. Естественно, в Грузии ни один день не обходился без застолья. На этот раз гуляли по приглашению местной милиции. Банкетный зал располагался в единственном уцелевшем в городе ресторане в здании недействующего вокзала. На потолке и стенах – лепнина сталинских времен. Веселью милиционеров не было предела. Праздник начался с лезгинки, а закончился пальбой из пистолетов в лепнину на потолке. Музыканты пили из рогов со всем милицейским начальством подряд. Пить надо обязательно до дна, а иначе – не уважаешь. И вот подсаживается к Горбашову начальник уголовного розыска: давай, говорит, выпьем за все хорошее, и протягивает ему набитый патронами рожок от автомата. «На, это – тэбэ!» «Да ты что, зачем, как я его домой повезу?» – изумляется он. «Ты нэ понял, это сейчас – стрэлять!» Отказать ему невозможно, иначе – обида на всю жизнь, мы поехали за город, в лес. Горбашов пальнул несколько раз для острастки, а в ответ раздались выстрелы с поста ГАИ за лесом. Тир быстренько закрылся.

100 баранов за Болдышеву!

На следующий день приглашение на вечерний банкет в знак особой благодарности нам передал один бизнесмен по имени Миша. Тот же, знакомый уже ресторан, та же лепнина. По ходу выясняется, что Миша – известный в городе авторитет. В Грузии принято: если кто-то говорит тост, то все обязаны внимательно на него смотреть и слушать. Ну, сижу я и слушаю этого бизнесмена. И вдруг из кухни появляется женщина с козой на
руках, а Миша говорит, мол, это «тэбэ падарок»! Женщина протягивает мне козу и говорит тихо: «Ты ее возьми на руки и поблагодари уважаемого человека». Это вроде означает, что дар принят. А как я ее возьму, она же копытцами дрыгает и мекает! Прислонилась я к ней, спасибо, говорю. Козочку привязали к ножке стола, и наши ребята давай с ней играться, кормить ее апельсинами да бананами. А она в ответ весь пол в лучшем ресторане города горохом усеяла. Тем временем наши грузинские тур-менеджеры и телохранители выбирают удобный момент, чтобы мы могли вежливо откланяться. Сижу за столом. Кто-то подходит сзади, обвивает рукой мою шею и тащит назад и вверх, чуть не опрокинув меня вместе со стулом. Не понимаю, вскакиваю и оборачиваюсь. А это оказывается, Миша галантно приглашает меня на танец. Смотрю на телохранителей, они кивают: «Иди». Иду. Вот мы танцуем под незатейливый аккомпанемент одинокого клавишника, а все за столом застыли, развернувшись в нашу сторону, и молча напряженно смотрят.
– Я был на концерте, – говорит он, – мне понравилось.
– Спасибо, – отвечаю.
– Я намерен вас сегодня похитить.
– Ничего у вас не получится! – смеюсь я.
Ха-ха-ха, знала бы я! Аккомпанемент затих по еле заметному взмаху руки Миши. Танец кончился, организаторы, телохранители и наши ребята облегченно выдохнули и стали подниматься из-за стола. Вот он, удобный момент. Попрощались, сели в машины. Мы – в свой «икарус», а они – в рыжий «москвич», и разъехались. По причине отсутствия мест в гостиницах (они все были заняты беженцами) и из соображений безопасности, почти во всех городах мы жили на частных квартирах. И на этот раз поселились в большом гостевом частном доме. При- ехав домой в надежде расслабиться и отдохнуть, мы первым делом столкнулись именно с теми, с кем только что попрощались в ресторане, со словами благодарности за радушие и с надеждой, что все самое страшное уже позади. Куда там, все только начиналось! Вооруженные до зубов люди, взяв дом в кольцо, уже вели напряженные и жесткие переговоры с нашими турменеджерами. Миша на полном серьезе по-хорошему предлагал за меня сколько-то баранов, сколько-то мешков то ли с золотом, то ли с мукой... Что делать? Вызывать милицию? Ну, приехала та самая вчерашняя милиция. Все выложили свои автоматы, пистолеты и присоединились к переговорам. Я затаилась в своей комнате. Чтобы было не страшно, со мной остался бас-гитарист Димка Червец. Подробности всего происходившего мы узнали позже, а в тот момент, пребывая в совер-шенном неведении, что там происходит, задавали вопросы заглядывавшим к нам время от времени грузинским организаторам, лиц на которых не было совсем. Руки тряслись даже у добрейшего на вид телохранителя мхедрионца Гены, участника недавних боевых действий. Вот уж кому на самом деле было все равно: что кусок хлеба отрезать, что перерезать горло барану, что свернуть шею нехорошему человеку, ведь это было просто его профессией. И на войне он это делал, судя по всему, ни один десяток раз! Я спрашиваю одного из наших организаторов: «Чего же все-таки надо этим людям?» Гурам, стеснявшийся говорить по-русски, бледнея и зеленея одновременно, глядит в пол, еле выговаривая: «Они хотят... в общем, Катя дольжен с ним спать!» Червец взвился: «А что, если девушка замужем, это не влияет?» Гурам отвечает: «Нэ спасет!» «Может пробежать огородами и спрятать Катьку в одном из домов подальше от нашего?» Ответ был такой: даже если простые жители и пустят в свой дом, молчать не станут, просто побояться связываться. Наверное, только в этот момент я осознала весь ужас происходящего! А Гена добавил: «Если скажу – лэзть под кровать, будешь лэзть!» Вышел из комнаты и запер дверь снаружи. А в это время в доме у хозяев, в огромной гостиной за накрытым столом, наши организаторы, телохранители, милиционеры и Горбашов пытались меня отмазать, отказываясь от баранов.

Кто здесь мхедрионец?

Как потом рассказал Леша, переговоры зашли в полнейший тупик и не предвещали ничего хорошего. Ну как же мог горячий грузинский джигит отступиться! Понятно, что добровольно девушка с ним не пойдет, а взятие силой означало локальную перестрелку. И вдруг в самый напряженный момент обстановка резко разрядилась. Дело в том, что наш мхедрионец Гена признал в своем оппоненте – Мишином охраннике – своего спасителя и собрата по Мхедриони (гвардии правительства Шеварднадзе). Оказалось, ссора началась еще за углом ресторана, когда, толкая друг друга в грудь и приставляя стволы к вискам, они пытались установить правду: «Да какой ты мхедрионец? Это я – мхедрионец!» «Это ты – не мхедрионец. Это я – мхедрионец!!!» и т. д. Спор продолжился в доме, и только тут выяснилось, что наш Гена обязан жизнью этому человеку! Еще под Поти Гена показывал нам места боевых сражений, где он со взводом гвардейцев оказался в лесу в окружении «звиадистов». Все уже мысленно прощались с жизнью и решили живьем не сдаваться (прости, Господи, таким же грузинам, как они сами!), биться до последнего патрона. Подмога пришла откуда ни возьмись! Из-за опушки выехал танк, за которым весь взвод, отстреливаясь, вышел из кольца. Никто не погиб, Гена был только ранен. В процессе долгого спора двух мхедрионцев выяснилось, что этот отморозок, грозивший нашему родному Гене стволом (за этот долгий месяц мы действительно сроднились со всеми сопровождавшими нас людьми), и был тем танкистом! Братались долго на глазах потерявших дар речи участников переговоров. Как водиться, за это выпили, и после этого делить меня было уже неуместно. Тем не менее, для нашего спо-койствия милиция осталась дежурить. Всей компанией до утра снимали напряжение кахетинским и чачей. Рано утром мы со всеми шмотками уселись в автобус, благо надо было ехать дальше по маршруту. Уехать решили раньше назначенного часа, на всякий случай. Хотя догнать «икарус» на горной дороге на легковушках, конечно, не составило бы труда. И тут... откуда ни возьмись – девятка с тонированными стеклами! Милиция – за табельное оружие... А мы с костюмершей Катей в полуобморочном состоянии забились на последнее сиденье, прикрывшись всеми сумками, и замерли! Это уже слишком! Из машины, как ни в чем не бывало, вылезает Миша с добродушной улыбочкой на лице и желает нам счастливого пути, извиняясь за вчерашнее! «Просто выпил лишнего...» Да ну, что ты, Миша, никто и не обиделся! Одним другом в далеком грузинском селении стало больше!

Наверное, каждый из нас очень хотел бы вернуть то поистине доброе, честное и беззаботное время. Время, когда мы – участники великой группы «Мираж» – были вместе. Мы учились быть звездами, учились друг у друга, дружили и любили, страдали, завидовали, ненавидели, удивлялись и разочаровывались – взрослели. Для меня и, наверное, всех нас, попавших в коллектив благодаря его величеству Случаю, жизнь казалась чудесным сном, и мы искренне верили, что так и должно быть, что праздник не за- кончится никогда...

Маленький принц

Для меня «Мираж» начался в мае 1988 года, солисткой в то время была Наташа Ветлицкая. Первые репетиции и гастроли в качестве клавишника в городе Кишинев. Многое было впервые: аплодисменты, автографы, и конечно же, любовь – светлая и чистая, о которой можно только мечтать в 20 лет. События развивались молниеносно, менялись города, изменялся состав и чувства тоже менялись. Из «Миража», как правило, никто никуда не уходил. Просто вдруг начиналась удачная сольная карьера. Группа для многих из нас была отправной точкой в сольную карьеру – настоящая «Фабрика звезд».
Летом 1988 года в Евпатории Андрей Литягин предложил мне попробовать записать первую сольную песню. Первый концерт был в СК «Олимпийский» – на одной из самых больших площадок если не страны, то столицы. Волновался страшно, но стоило выйти на сцену, как все куда-то делось, и осталось только море зрителей и я. А через полгода группа «Маленький принц» звучала уже по всей стране. «Мираж» для меня это очень родное. То, с чего все начиналось, и надеюсь, никогда не закончится! Слова одной из «миражевских» песен – «Завтра улечу в солнечное лето, буду делать то, что захочу», как гимн, по сей день звучат гдето в глубине души. Ветлицкая, Овсиенко, Гулькина, Разина, Суханкина, Салтыкова, Жуков, – наверное, для одного коллектива это немало! Великолепные музыканты: бессменный гитарист (ныне продюсер) «Миража» Алексей Горбашов с 1988 года и по сей день верен «Миражу». Его виртуозная и узнаваемая гитара звучит на записях многих российских звезд. Виктор Лукьянов – звукорежиссер «Миража», поэт, композитор и саундпродюсер Светы Владимирской и «Тату».

«Зеленые» концерты

Конечно, не все всегда было гладко. Бывали и напряги. Поскольку по стране «Мираж» гастролировал много, нам была необходима разрядка. В порядке вещей были заключительные, как их называли, «зеленые» концерты. На них было принято подшутить над коллегами по коллективу самыми разными изощренными способами. Завязать (незаметно) шнурки на 10 морских узлов на концертных ботинках и вплести их в провод от стоящего неподалеку телевизора. Зашить рукава или горловину концертного костюма. Завязать брюки на 28 узлов. Заклеить клавиши синтезатора хорошим скотчем. Поменять солистке на сцене стакан с минеральной водой на стакан с водкой - очень злая шутка. Зрители, как правило, ничего не замечали. А и без того уставшие коллеги далеко не всегда воспринимали это с желаемым юмором... Например, Леша Горбашов страшно напрягся, когда я подогрел его металлический медиатор на утюге, естественно, не сказав ему об этом. Он был неописуемо зол, думаю потому, что горячим медиатором играть не очень любил! И злился на меня потом пару дней. Теперь, надеюсь, простил. Вообще курьезных ситуаций было много и без наших шуточек. Вся наша гастрольная жизнь – одна сплошная «зеленка». Однажды на стадионе мы играли под навесом. Шел страшный дождь, а народ не расходился. Мы продолжали работать. Но воды налило так много, что навес над сценой провис. На заключительном аккорде барабанщик Сергей Солопов встал, подняв руки с палочками вверх, и... проткнул навес. Мы в ужасе наблюдали, как его смыло со сцены вместе с барабанами. Заодно и умылся. А на съемках в СК «Олимпийский» клавишник Витя Калинин упал вместе со стойкой из трех синтезаторов с 2-метровой сцены. Подиум был некачественный, не выдержал накала исполнительских страстей, но, слава Богу, обошлось без жертв...

Баллада о маленьком принце Саше Хлопкове

(фанатское творение, 1989–1990 годы) 


На Чесменской в пятом доме паренек живет,
Разъезжает по гастролям, песенки поет.
С ним я вроде как знакома, знаю кой-чего.
Коль хотите, расскажу немного я вам про него.
Ну, знакомьтесь, этот парень – Сашенька Хлопков.
Я скажу, что его песни не для дураков.
У него отличный голос – повезло, дай бог,
У него хороший друг есть – Леха Горбашов.
Леша брякать на гитаре Сашу научил,
А потом ему папаша клавиши купил.
Саша, время не теряя, ноты изучал.
Сочинял стихи для песен, песни сочинял.
А потом собрал он группу из троих ребят,
Только вот насчет финансов не везло никак.
Дней прошло уже немало, а дела стоят.
Очень не хотелось Саше распускать ребят.
К другу Леше за советом Саша поспешил.
Тот подумал и наутро Саше предложил:
Хочешь вместе поработать в «Мираже» моем?
Заработаем деньжонок, круто заживем.
Как пройдет немного время, шефу сообщим,
Что создать ты хочешь группу, – там сообразим.
Тут же за такое дело выпили друзья.
После долго возмущалась Лешина семья...

В 1987 году, в бытность свою тинейджером, я торговал часами на пару с господином Силиверстовым около комиссионного магазина на Тверской. В один, как оказалось в дальнейшем, прекрасный день ко мне подошел Сережа Солопов. Продал я ему часы или нет, уже и не помню. Но мы разговорились и пошли греться в кафе-мороженое на Тверской, 37.

Встреча в доме Примадонны

Кафе располагалось в доме, где жила Алла Пугачева. Сейчас его сломали. Там собирались ее фанатки и фарцовщики со всей округи. Мы поболтали о всякой ерунде, и я между делом рассказал Сереже, что когда-то учился в музыкальной школе. Вскоре звонит мне Солопов и приглашает на прослушивание в какую-то группу. Я нарядился, как и подобает артисту: в красную куртку и кожаную кепку с огромной звездой, из-под кепки торчали золотистые кудри. Видимо, на Литягина я произвел сногсшибательный эффект, так как сразу же прошел ОТК. Меня взяли клавишником в «Мираж»! И буквально сразу мы улетели в Ижевск на гастроли в составе: Андрей Литягин (гитарист), Сергей Солопов (барабанщик), Валера Соколов (звукорежиссер), Света Разина и Наташа Гулькина (солистки) и я (клавишник). Всю ночь перед гастролями я не спал, волновался страшно: я буду играть в такой известной группе! Песни «Миража» звучали из каждой дыры. Нетрудно догадаться, что на гастролях мы с Солоповым были не разлей вода и жили всегда в одном номере. Как люди, имеющие пристрастие к коммерции, мы и в этом вопросе сразу спелись. Наши гастроли были похожи на выезд челноков, которыми тогда и не пахло. Из Москвы во все российские города мы возили тюки вареных джинсов и косметики Pupa, которые тут же расходились среди персонала гостиниц. За концерт мы получали рублей по сто плюс собственный бизнес, так что в «Мираже» я просуществовал безбедно.

Девочка, хочешь работать в «Мираже»?

Город районного значения под Ижевском... После концертов я имел обыкновение общаться с женским полом – раздавать автографы, оставлять на ночь... И вот в этом самом райпо попадается вдруг очень несговорчивая дама. Она уже сидит у меня в номере, я и так и сяк – ну никак не получается ее уломать... И тут меня посещает гениальная идея, практически эврика: «А хочешь работать в «Мираже»? Я сейчас позову директора, и мы заключим договор. У меня все схвачено». Бегу за Сашей Букреевым в соседний номер, он мирно спит, досматривая десятый сон. Я его расталкиваю: «Одевайся быстрее, бери договора и срочно ко мне! Он ничего не понял спросонья, но через 5 минут материализовался в номере страшно взъерошенный, в костюме и с папкой под мышкой. Я представляю ему даму и говорю: «Саша, это наша новая сотрудница!» Букреев выпучивает глаза, но меня не сдает, важно подписывает какую-то бумажку, после чего я его быстренько выпроваживаю из номера, не давая очухаться. Наутро мы с девушкой слезно прощаемся, условившись, что через неделю Букреев будет ждать ее в Москве. Уж не знаю, звонила ли она Букрееву, но мне она обрывала телефон целый месяц – когда на работу выходить? Ужасно, конечно, но молодость – безжалостная штука...

Лыжню!

В городе Алма-Ата вся группа поехала по канатной дороге на Чембулак жарить шашлыки и кататься на лыжах. А я остался выпивать с прибалтийской певицей. Саша Букреев присоединился ко всем в официальном костюме как настоящий директор: «Я только посмотрю, что вы не растерялись, а кататься на лыжах не буду. Под вечер все возвращаются без Букреева. Оказывается, его на склоне переклинило, и он давай кататься на лыжах. Поздняя ночь, мы сидим в чьем-то номере, входит Букреев в том, что осталось от костюма, с сосульками на рукавах, галстуком набекрень, одной лыжей и двумя палками. Не буду передавать, какими словами он стал ругаться, что все его бросили одного на горе. Почему он вернулся обратно с казенной лыжей, осталось загадкой. Наверное, шел на лыжах до гостиницы.

Ветлицкой – шампанского!

В промежутках между гастролями Литягин любил проводить у себя дома совет группы. Все покупали водки, кто сколько может, жена Андрея Лена приносила закуски... До совета дело не доходило никогда. На одном из таких советов я впервые увидел Наташу Ветлицкую. Оттуда мы уехали вместе и затусовались. А через полгода вместе ушли в свободное плавание. Но до этого было еще далеко. Помню гастроли в Ялте. Веселое было время, наверное, самое веселое в «Мираже». Наша Ветлицкая – красавица, звезда, богиня, ее личный администратор Андрей Черников носил в гримерку ящиками шампанское для Наташи, ну и нам перепадало, естественно. В Ялте с нами в программе выступали Дима Маликов и Сергей Агеев, который пел «под фанеру» никому не известного в 1988 году «Ласкового мая». Дима затусовался с нами. «Мираж» жил в убитом пансионате. А Маликов с мамой и папой в хорошей гостинице. Помню, все пошли на сеанс Кашпировского мотать головой в такт. Я это мероприятие прогулял. В это же время одновременно с нами выступал Сережа Пенкин с группой «Самоцветы». Мы с Солоповым страшно издевались над Пенкиным, зажимали его где-нибудь в углу и стращали: «Сейчас мы тебя изнасилуем». А Наташа Ветлицкая в это время гуляла по Ялтинским аллеям с Димой. Именно там, под шум моря, у них начался роман и продлился, наверное, года два. Но из «Миража» Наташа ушла не из-за Маликова. Просто устала, не выдержала этих бесконечных переездов и «клоповников» – провинциальных гостиниц. После Ветлицкой солисткой «Миража» стала Таня Овсиенко. Она уже давно ездила с нами на гастроли. В группе вторым клавишником работал ее гражданский муж Слава Громадский. Сначала я отнесся к ней настороженно, мне казалось, что ее «пушистость» неискренняя, какая-то наигранная. Но в последствии оказалось, что она такая и есть – нежная, ласковая и очень добрая. Все время обо всех заботилась, квохтала над нами, прямо как мать родная. Наверное, именно за ее характер судьба ее и отблагодарила. Сегодня Овсиенко не последний человек в шоу-бизнесе. И она это заслужила.

Сольная карьера

Итак, Наташа уехала в Москву, а я подался к Валере Соколову, который успешно гастролировал с Разиной под вывеской «Мираж». Они откололись от коллектива чуть раньше меня. В программе Светы я выступал сольно с группой «Маршал». Сольный альбом я успел записать в промежутках между гастролями – душа требовала самовыражения. Сережа Солопов смеялся надо мной, гад: «Куда ты лезешь, какая сольная карьера? Мы зарабатываем, ездим. Куда тебя несет? Пропадешь же, чувак!» «Пошел ты...», – подумал я и улетел в Хабаровск к Разиной. Когда все в «Мираже» поняли, что я собираю свою группу и нанимаю музыкантов за большие деньги, то половина «Миража» оказалась у меня. Со мной было веселее... Началась сольная карьера. Я куролесил лет пять, до 1992 года. Потом все как-то затихло, и через пару лет я уехал в Америку, по приглашению своего друга Виталика, тоже музыканта. Прожил там два года, ничего из этого не вынес и вернулся обратно. Какое-то время занимался бизнесом, но опять все бросил и уехал в Италию.

Остановите пароход – я слезу!

В 1997 году я встречался с девушкой Раей, которая жила в Милане, у нее был свой собственный бизнес, и вообще все складывалось замечательно. Я ей сообщил, что еду в круиз на теплоходе – работать. В Неаполе у теплохода была стоянка. Рая приехала туда на встречу. Я сошел с теплохода без вещей, якобы на прогулку, сказал директору, чтобы он на обратном пути забрал мои сумки. И все. В Италии я прожил год без всякой визы, ничего не делал, просто жил, занимался творчеством – записал четыре песни. Через год я заскучал, пришел в российское посольство и сказал, что потерял все документы и билет на самолет, а мне надо в Москву. Мне выдали справку и отправили в Москву. По возвращении я открыл собственный музыкальный лейбл – продавал диски, записывал артистов: группу «Кармен», ту же
Гулькину с Разиной. И все это так бы и продолжалось, если бы я не задумал расширить свой бизнес и уехал в Германию. В Германии я к своей великой радости встретил нашего Сашку Хлопкова – эдакого немецкого бюргера, который в свое время попал в «Мираж» с моей легкой руки. Саша Букреев заметил его на концерте. Хлопков играл на клавишах в составе группы «Трамвай желание». С длинными волосами, он был хорош, как королевич Елисей. Не зря же потом «принцем» стал. Букреев меня и спрашивает: «А не подойдет ли нам вон тот волосатый парень? Давай его попробуем. Возьмем на недельку в «Мираж», а ты посмотри, как он». Взяли. Через пару недель Букрей приезжает на маршрут, вызывает меня «на ковер» с отчетом: «Ну как, оставляем Хлопкова» «Оставляем, хороший парень!» – веско заметил я, учитывая, что к тому моменту мы уже спелись. Вернувшись из Германии, я последовал примеру многих звезд 1980–1990-х и записал «на дурачка» ремикс своего строго хита «Первый снег». Песню взяли в жесточайшую ротацию на все радиостанции. Я подумал и решил вернуться в шоу-бизнес. Я благодарен «Миражу» за то, что он проложил мне дорогу в шоу-бизнес. Если бы в свое время две мои песни – «Я люблю вас, девочки!» и «Первый снег» – не попали бы в сборник популярной музыки, который назывался «Мираж-3» или 11, точно не помню, то сейчас никакой сольной карьеры у меня бы не было.

Мираж, мираж, мираж... Сколько же лет прошло – четырнадцать? Пятнадцать? Ну, не важно, сколько бы ни прошло. Честно скажу: у меня и нынешний коллектив живет по «миражевским» законам, по всем «миражевским» понятиям, у нас «миражевская» работа, у нас «миражевские» тусовки, у нас все связано со словом мираж, потому что круче, лучше и родней для меня ничего не было. Это я точно говорю! Мне кажется, что прошло не пятнадцать лет, а это было вчера, я всегда говорю: «А вот у нас в «Мираже»... 

Романтики сбольшой дороги

Я обожаю ездить вместе с музы-кантами своей группы, хотя сейчас, как и тогда, солистам на гастролях подгоняют пафосную машину. Но если есть возможность ехать на автобусе, я всегда только с ребятами. Для меня «Мираж» – это моя Алуся Яшина (костюмерша. – Прим. авт.) всегда рядом с маникюрным наборчиком, со щипчиками, с пилочкой... Сережка Солопов, с мозолями от барабанных палочек на руках, мы все время ему лейкопластырь искали. Я очень хорошо помню тапочки, в которых Сережа сидел за барабанами, его светлые штанишки и две маечки одна на другую... И Ромка Жуков, очень смешной, со своей родинкой... И Лешка Горбашов, который все время дрессировал сам себя на гитаре... И конечно, любовь... 
Жизнь артиста на две трети проходит в гостиницах. В те времена о евроремонте мечтать не приходилось, тараканов нет – и на том спасибо. Далеко не всегда мы жили в люксах. Поэтому в каждом городе, где мы гастролировали, первым делом я переставляла мебель и обуючивала номер. Куда мы ни приезжали, в обязательную программу экскурсий входили местные исторические достопримечательности, центральный рынок и большой универмаг. В промежутках между гастролями жить в Москве мне было негде, своей квартиры еще не было. Мы жили у Хлопкова на «Беговой», в особняке, сильно смахивающем на помойку. Кто там только ни был, чего там только ни происходило, на этой Беговой! На первом этаже была заправка, а на втором этаже жили мы в разных комнатах, кто-то продавал там клавиши, люди приходили и уходили... Я бегала в гастроном напротив, покупала там «Докторскую» колбасу, масло, хлеб, сыр... Там же я познакомилась с Риткой Суханкиной, которая тоже приезжала в гости к Саше. Потом я жила какое-то время у Ветлицкой, у Яшиной в Люберцах. В общем, кто заберет к себе, у того и жила.

Обнаженная в кольчуге

В пик нашей гастрольной деятельности подходит ко мне Литягин и спрашивает: «Ты никуда не уйдешь из «Миража»?» – «Нет, я на всю жизнь!» – «Ну, тогда все, надо печатать афиши, плакаты...» По приезду в Москву все разъехались по домам, а меня посадили в машину и повезли фотогрофироваться. Фотографы – муж и жена – поставили вокруг меня зеркала и скомандовали: «Раздевайся!» «Как раздевайся?» – удивляюсь я. «Раздевайся совсем, снимай все!» Я в шоке, что надо раздеться догола. Звоню Саше Букрееву и говорю, что я на это не соглашусь, и Горбашову позвонила: «Леша, меня здесь раздевают!» Букреев отвечает: «Так надо!» Я разделась, меня обмотали какими-то цепями... Позже я увидела негативы того плаката, где я стою в кольчуге с мечом, а вокруг музыканты, тоже обнаженные и в цепях. Боже, там же было практически все видно сквозь кольчугу, где-то руку подняла, где-то еще что-то... Мы решили эти негативы своровать! Послали десант, вскрыли студию, Сережа Белоус через окно залезал. Тогда я уехала поездом домой. Меня еще накрутили: «А что скажет мама?» В голове был вообще дурдом! Потом все-таки шефы выбрали вполне безобидный кадр, который и пошел на плакат. Сколько паники было, зато теперь все говорят, что это были самые классные плакаты!

Певица- продавщица

Один раз этими самыми плакатами торговала моя сестра Вита, которая часто ездила с нами на гастроли. Она периодически просила дать ей что-нибудь поделать, вот ей и дали плакаты продавать во Дворце спорта. После концерта люди покупали у нее плакаты и заодно просили автограф, мы с Витой похожи. Это продолжалось до тех пор, пока после одного из концертов незнакомая бабушка не принесла мне покушать со словами: «Доченька, как же ты успеваешь и на сцене петь, и плакаты продавать?» После этого Вита больше не продавала плакаты.

Серые цветы

В промежутках между гастролями мы еще и в кино снимались. В фильме «Наш человек в Сан-Ремо» мы играли сами себя – группу «Мираж». Снимали в Витебске. Главную роль играл Андрей Соколов, я, певица, должна была сесть к нему на коленки, а он – меня поцеловать. Поцелуй с общепризнанным секс-символом не произвел на меня такого впечатления, как съемки в тюрьме. Фильм «Серые цветы» режиссер Вахтанг Микеладзе снимал в женской колонии строгого режима для малолетних преступников. Группа «Мираж» опять же играла сама себя. Это было 8 марта. Незадолго до этого на гастролях в Риге Литягин подарил мне белую шубу из ламы. В этой шубе я и приехала в колонию, но мы ее спрятали в ма- шине, потому что было неудобно – все девчонки в валенках и в школьной форме, а я в шубе. Над кроватками у маленьких преступниц висели рисуночки - у кого елка, а у кого мама или папа – жуткое зрелище...Тюрьма-малолетка – это страшно. За все проступки девчонок сажали в подвал, и они там сидели в воде, чуть ли не с голыми ногами. Какими же они вырастут, будущие матери? В общем, это было впечатление на всю жизнь! Леша Горбашов помогал Вахтангу монтировать изображение со звуком. Мы смотрели кадры о нашем выступлении на зоне в замедленной скорости и обратили внимание, какие у всех безумные глаза, – в этих глазах можно было многое прочесть. И ведь совсем еще дети!!

Высший пилотаж

Однажды «Миражу» дали порулить самолетом. Не помню, куда мы летели, но это был Ту-154. Ребята договорились с пилотами, чтобы нас пустили в кабину. Летчики сказали, что самолет сейчас на автопилоте, но руля слушается, и можно порулить, но чтоб не сильно! Показали угол на каком-то приборе, больше которого нельзя его заваливать. Сначала я села за штурвал, потом Толик Куров (клавишник и администратор группы) порулил. В салоне уже все с аэропакетами, а нам в кабине интересно. Когда сидишь в кабине пилота, при посадке кажется, что земля летит прямо на тебя!

Авария

В аварию мы попали, возвращаясь с концерта в Лужниках. Сели в машину прямо в костюмах. Я сидела сзади с Яшиной и Солоповым. За рулем сидел Букреев, рядом его жена Галя. Точно помню, что одной рукой я держалась за ручку двери, – мы опаздывали и летели очень быстро. Сашка тогда что-то нарушил, возле ДК на «Курской», мы развернулись... Помню это такси... А дальше – все, черная дыра. Следующее воспоминание – Леша несет меня на руках и кладет на бильярдный стол. Горбашов ехал сзади на своей машине и видел, как мы столкнулись. Потом я очнулась уже в скорой помощи. В больнице лежать не хотелось совершенно, и Леша отвез меня домой на Каширку. Кстати, на Каширке рядышком жили все наши: Валерка Романов, Вова Владимирский, Витя Лукьянов с женой – Витюшка с Мушкой. Витюша все время пригововаривал: «Девчонки должны пить сладкую водичку и кушать конфетки. Танечка, ты хорошо сегодня пела! Лешенька, все было отлично!» И пинь по струне, пинь. Витьку обожаю! У Лукьянова доброта хлестала через край. А какие замечательные песни он Свете Владимирской написал!

Другая солистка

Как меня уволили из «Миража», я сейчас вспоминаю уже с улыбкой, а тогда мне казалось, что «Мираж» для меня – это все, вся моя жизнь. Других мыслей, кроме как о «Мираже», о работе на сцене у меня не было. Перед Новым годом мы долго работали, так что на праздники я уехала отдыхать домой. Сижу за столом с друзьями, по телевизору новогодний «Огонек» показывают и объявляют выступление «Миража» с новой солисткой Катей Болдышевой! Я в панике звоню Букрееву, думаю, что это шутка новогодняя, а он отвечает: «Мы с Андреем так решили, теперь вы будете работать вдвоем». Ну, тут уже мое хохляцкое упрямство сработало. Ничего себе! Уже столько отработали, а тут тебе такое, опять работать вдвоем! В женскую логику это никак не вписывалось: «Не отдам, это мое!» Опять же надо было перестраиваться, вроде все вошло в привычку, отработали столько времени. Мне казалось, если вдвоем, это уже совсем другая программа. Что, опять петь все эти песни дуэтом? Мы уже пели с Ирой Салтыковой. Не знаю, как виделось это Андрюше, но мне не виделось. Потом были долгие переговоры, что, мол, не имеешь права в сольной карьере «миражевские» песни петь, чуть ли не до стрелок дело доходило... Тогда все это всерьез воспринималось, но в результате все нормальные люди оказались, только каждый со своими тараканами... Мы договорились, что я буду петь старые песни до тех пор, пока я не раскручусь сама. Все ребята – музыканты, солистки, которые ушли из «Миража», прошли определенный этап «миражевской» «Фабрики звезд». У кого-то сложилась музыкальная карьера, у кого-то нет, может, где-то сами виноваты, где-то по судьбе, а где-то по ситуации – у каждого по-разному. Мне сложно об этом говорить, я могу судить только об Ире Салтыковой и о Наташе Ветлицкой, – тех, которые поближе, с кем часто видимся. А вообще, все должны быть просто благодарны за этот отрезок жизни! Это как в армии учебка – учебка жизни. Для меня жизнь делится на два периода – в «Мираже» и после него, но «Мираж» и сейчас всегда рядом. Я мечтаю, чтобы были такие же песни, как в «Мираже», но их сейчас нет, а жаль. Люди по ним скучают. В 1988 году «Мираж» переплюнул все на долгие-долгие годы. А сколько было концертов! Сейчас так уже не работают. И как мы их выдерживали, – откуда только второе дыхание бралось? Переезды были сезонные – уезжаешь на гастроли летом, а возвращаешься в зиму. Сереже Солопову жена как-то позвонила: «Сережа, наш сын уже ходит!» На стадионы – холодно, не холодно – выходили дружненько... Очень счастливые были годы, такого уже не будет. Я всегда буду об этом помнить. Год назад мы встретились с Лешей Горбашовым в Германии на концерте. Мой директор Гоша приходит и говорит: «Таня, здесь Лешка Горбашов, здесь «Мираж», хочешь увидеть? Было такое чувство, как будто я первый раз иду на свидание. Внутри все похолодело. Что делать? Причесаться! Я бегу к зеркалу, а моторчик в голове за одну минуту прокручивает все, что было раньше. Мы же не виделись с ним 10 лет! Мне было так хорошо от этой встречи, а что теперь? Теперь можно не расставаться...

На барабанах я учился играть в Горьковской консерватории. После окончания консерватории я приехал в Москву, познакомился с девушкой, женился и остался в столице навсегда. А в «Мираж» меня притащил мой друг Леша Рящин. Леша работал клавишником у мэтра российской эстрады Юрия Антонова. Когда Литягин писал на студии свой первый альбом, Рящин сыграл ему в нескольких песнях на клавишах. Когда все было записано и раскатано на кассетах, песни «Миража» зазвучали отовсюду. Поскольку это был чисто студийный проект, группы как таковой не было. Надо было срочно набирать народ ездить на гастроли. Леша Рящин уходить от Юрия Антонова не хотел. С «Миражом» еще не понятно как сложится, а Антонов вне конкуренции – гастролирует постоянно. А в качестве барабанщика Рящин порекомендовал меня Андрею Литягину. Барабанил я лет пять, на протяжении всего звездного периода группы...
Леху Горбашова я первый раз увидел в Воронеже. График концертов был выстроен так плотно, что мы не успевали перелететь из одного города в другой. Наташа Гулькина осталась в Вильнюсе, а я со Светой Разиной и Ромой Жуковым улетел в Воронеж. Туда же к нам Леша приехал в качестве гитариста. Он до «Миража» работал в «Альфе» с Сарычевым. Рокерское прошлое давало о себе знать даже в костюмах. Леша работал в косухе и казаках. А я – в маечках веселых расцветок и шлепанцахсланцах. Кстати, в те годы в числе наших фанатов был известный продюсер Иосиф Пригожин. Он приходил на концерты «Миража» в Москве, кажется, даже пел с нами в одной программе в концертном зале «Россия».

С днем рождения!

Гастрольная жизнь у нас была такая насыщенная, что печень не выдерживала. В Москву возвращались крайне редко. Семьи нас практически не видели. Уезжаешь на гастроли, когда твой ребенок еще грудной, возвращаешься, а он уже ходить начал. На день рождения Саши Хлопкова в Волгоград к нему приехала жена Оксана. Мы жили в гостинице «Южная». У Саши был двухкомнатный люкс – гостиная и спальня. Вся группа, соответственно, собралась после концерта у него в номере. В какой-то момент ночного празднования Саша с женой ушли в спальню. А мы продолжали гулять уже без них. К утру все так перепились, что зачем-то разрисовали стены хлопковского номера. Вместо рисовального угля использовали затушенные «бычки». Написали поздравления Хлопкову, изобразили какую-то абстракцию. Наутро в номер к Саше заваливается вся администрация гостиницы. Он спросонья вообще не понял в чем дело. Он даже не заметил, что стены в номере «повеселели». Пришлось нашим техникам ремонт делать – стены белить.

Последняя барабанная дробь

Я пережил в «Мираже» смену всех солисток. Дольше всех продержалась Таня Овсиенко. Помню, весь свой первый концерт она простояла около микрофона, боясь пошевельнуться лишний раз. Это же дикий стресс, когда ты впервые выходишь на многотысячную аудиторию. А на стадионах творилось что-то страшное. Сколько кордонов милиции не выставляй, после пятой песни сдержать напор толпы было невозможно. Люди бежали к сцене со всех трибун. Массовый психоз. А толпу охранников в те времена артисты с собой не возили... Если это был открытый стадион, то прямо к сцене подгоняли Рафик, в который мы быстро прыгали после последней песни и удирали через все поле. После прихода Кати Болдышевой я поработал еще месяца три и ушел. Новых песен Литягин не писал, а мы уже всю страну объездили по три или четыре раза. К тому же я устал. Я дал себе торжественную клятву, что за барабаны не сяду никогда, и занялся ресторанным бизнесом. Сначала работал администратором в ресторане «Рождественка», а через какое то время стал директором ресторана «Англитер» на Лубянке. Поработал там лет пять, заработал денег и открыл свое дело – пивной бар «Ерш». Барабанить пока не тянет.





В «Мираж» меня порекомендовал мой приятель, басист Димка Червец. В каком году это было, даже и не помню, но точно помню, что я пришла в коллектив в день рождения Сережи Солопова. Мы летели в Иркутск с посадкой в Омске. Отмечать начали сразу, и к Омску все были уже чудо как хороши. А я никого, кроме Димы, не знала, и в новом коллективе не могла себе позволить сразу напиться. Поэтому назначила себя ответственной за ситуацию в целом.

Голые короли

С Таней Овсиенко мы подружились буквально с первого дня. Она добрый, хороший человек. В «Мираже» плохие люди не приживались. Не то чтобы плохие, а те, кто не понимал, что наша тусовка отнюдь не пошлая и не грязная. В других группах, где я работала, встречались и поганцы – но не в «Мираже». Неизменными участниками группы во все времена оставались Солопов и Горбашов. А басисты и клавишники периодически менялись. Солоповские концертные маечки – это отдельная песня. Я до сих пор не выбросила ни одной, и горбашовская серебряная кофта где-то хранится. На пенсии выставлю наряды «Миража» на аукцион. В Душанбе у нас украли из гримерки концертные куртки и половину личных вещей. Мы работали в местном цирке 14 концертов. К нам присмотрелись, поняли, что я ухожу и запираю гримерку на последней песне. Когда мы после концерта вернулись все вместе, вещей не было. Украли все – тонну Таниной косметики, ее концертную куртку с кистями, в которой она на всех плакатах сфотографирована, а заодно и наши носильные вещи. В Москву возвращались практически голые. Уцелела только Лешина куртка, такая же, как у Тани, – он в ней в этот день выступал.

Гастрольные страсти

На пике славы у нас появились охранники – Саша и Андрюша. В Ереване, пока нас с Таней окучивали местные организаторы концерта, Саша сидел около нас до утра. Устроители с армянской стороны, естественно, напросились к нам в номер в гости и всю ночь пытались сплавить Сашу под разными предлогами, но он стоически выдержал. К тому моменту у меня в Ереване уже завелся ухажер из местных милиционеров, который был приставлен принимающей стороной охранять Таню, но вился все время около меня. Огромных размеров человек, он, краснея, очень трогательно признавался мне в любви. Года через три после этих гастролей я приезжала в Ереван, но Саша меня не дождался – женился. Во Львове, который считался практически заграницей из-за близости поляков, мы с Таней отправились покупать себе шмотки. Там поляки все время что-то привозили, и местный текстиль был неплохой. Пошли одни, без охраны. Местные спекулянты сразу обратили внимание на девушек, которые «крошили» деньгами на рынке. К Тане подходит фарцовщик и спрашивает: «Что вы хотите?» Она выпалила, что хочет короткую юбку такую и сякую. «Пойдемте за мной», – говорит он. Таня почему-то решила, что сейчас ей вынесут именно ту самую юбку, и мы поплелись за ним через парк. За нами медленно ехала машина, а навстречу вышли два здоровых мужика. Я все это вижу краем глаза, становится как-то не по себе, тихо говорю Тане: «Бежим отсюда, нас пасут!» Пришлось наплевать на юбку и быстро бежать к гостинице. Когда нам надо было куда-нибудь смыться, мы всяческими путями пытались избавиться от охранников. Помню, в Красноярске «Мираж» расселили по разные стороны реки. Нас с Таней и охранников в одну гостиницу, а ребят – в другую. Сидеть в гостинице после концерта без наших мужиков было скучно. А эти гастроли были как раз после аварии, в которую попала Овсиенко. Таня еще совсем плохо ходила, при ней постоянно находилась охрана. Мы долго усыпляли бдительность охранника – демонстративно зевали, надевали пижамы, укладывались в постель, лишь бы Саша расслабился и тоже ушел спать. В конце концов мы от него отделались и поползли, как две черепахи, через мост, который изображен на десятирублевой купюре. Мне он показался бесконечным.

Финита ля комедия

Новый 1990 год мы с Таней встречали вместе – у нее дома в Киеве. Пробило двенадцать, начался «Голубой огонек». Сидим за столом в приятной компании. Володя Дубовицкий был, Саша Назаров и еще кто-то из «Электроклуба». Володя тогда только еще ухаживал за Таней. Настроение у всех новогоднее – шутим, прикалываемся друг над другом. И вдруг на экране появляется «Мираж» с новой солисткой Катей Болдышевой. У нас был шок. Плакать при гостях как-то не удобно, мы с Таней вышли на площадку. Я ее успокаиваю, как могу: может, недоразумение какое или экстренный эфир, а она-то в Киеве. Говорю, а сама не верю в то, что говорю. Ребята тоже стали Таню успокаивать: брось, наплюй. Дубовицкий тут же предложил свою помощь во всех отношениях. А за пару месяцев до Нового года Андрей Литягин дал Тане спеть в «Олимпийском» песню из третьего альбома, кажется, «Солнечный зайчик». Все подходили, поздравляли ее. Думали, что Таня будет петь третий альбом, она это заслужила. «Мираж» и на концертах уже работал эту песню. И тут вдруг новая солистка...
Как потом выяснилось, Литягин посчитал, что новая солистка вызовет всплеск нового интереса к группе, что тут же скажется на сборах с концертов, которые начали падать.
Сейчас я за Таню очень рада. Она нашла свою нишу, стала самодостаточной певицей и все у нее хорошо. Недавно кто-то из моих знакомых сказал, что Овсиенко стала такая звезда, что и близко не подойти. А что они хотели, чтобы она так и оставалась для всех простушкой? Быть простой для всех – это, по-моему, перебор. Звезда должна держаться на каком-то расстоянии... А между нами сохранились теплые отношения, даже несмотря на то, что видеться стало проблематично. То она на гастролях, то я занята. После завершения «миражевской» эпопеи мы с Таней не виделись года два. Однажды я ей позвонила сообщить радостную новость, что я беременна. «Надень теплый халат и шерстяные носки. Я сейчас приеду», – отвечает Таня. Я смеюсь в ответ, что я не больная, а беременная. Зачем мне утепляться? Буквально через полчаса Таня примчалась. Охи, ахи – как будто не расставались на два года. Даст бог, еще погастролируем вместе. 





Моя эпопея с «Миражом» началась со знакомства с Лешей Горбашовым в 1995 году. А познакомились мы на студии «Лига» Алексея Дементьева и Сергея Гнеушева, которая располагалась в кинотеатре «Тбилиси». Я тогда переживал звездный период в группе «Тайм-аут» и был очень важным рокером. Но на самом деле с «Миражом» я познакомился гораздо раньше.

Поцелуй Овсиенко

 
Моя матушка работала заведующей магазином «Военная книга» на Арбате. Одна из ее продавщиц, симпатичная девушка Света Калиничева волею судеб была девушкой клавишника «Миража» Миши Кулакова. Матушка, зная о моем увлечении музыкой, в директивном порядке велела Свете взять меня на концерт «Миража». В этот вечер группа «Мираж» «отчесала» четыре концерта по Москве при моем непосредственном присутствии. Меня даже поцеловала сама Таня Овсиенко перед выходом на сцену. Это было в 1988 году, самый пик их фантастической славы. Мне было ужасно интересно. В конце этого же года я поступил в МИРЭА на факультет кибернетики. Чем я очень горжусь – так это своим хорошим образованием в области электроники, да и не только в ней. Правда, несмотря на мою образованность, в студенческую бытность я работал машинистом в метро, убирал станцию «Молодежная» – моя бывшая жена заставила меня работать во благо семьи. Вскоре после нашего знакомства Леша пригласил меня сняться с «Миражом» в программе «Джэм». Солисткой тогда была Катя Болдышева.Кто помнит, это была программа, где все пели и играли только вживую. Ни о какой фонограмме не могло быть и речи. Это были великолепные съемки с лучшими музыкантами страны. Из клавишников участвовали Петя Подгородецкий и ваш покорный слуга.

Тазик оливье

А на гастроли с «Миражом» первый раз я поехал в Германию. В Германии я до этого не был, – так что собрался очень быстро, как только предложили. Состав был следующий: Леша Горбашов – бессменный гитарист, я – клавишник, Катя Болдышева – солистка и Дмитрий Червец – басист. Были и большие клубы, и маленькие зальчики. Русские эмигранты принимали нас очень хорошо. Поклонницы в коротеньких юбочках слетались после концерта табунами! Я вообще считаю, что девушка в штанах – это халтура. С одной из них у меня даже случилось романтическое приключение. Самое яркое впечатление того вечера – тазик оливье под мар- лей, который стоял у нее дома на столе. Она на следующий день уезжала с родственниками на пикник, видимо подготовилась.

Версия-2000

В 1997 году с Андреем Литягиным мы записывали ремикс группы «Комиссар». И начали плотно общаться, созванивались по несколько раз, обсуждали всякие музыкальные примочки. Как-то в рабочем порядке возникла идея: а не записать ли электронные ремиксы группы «Мираж»... Таким образом, мы записали альбом ремиксов 1997 года и «Версию-2000»... С 1995 года я удачно совмещал работу в группе «Мираж» и в группе «Лицей», потому что гастролей у всех было немного. Параллельно у нас – четырех пацанов – была группа «Треф», мы играли нереально кайфовый джаз-рок. Это было до 1998 года, с группой «Треф» я расстался и попал в коллектив Влада Сташевского... Но «Мираж» для меня никуда не делся – он всегда рядом и вокруг. Надеюсь, что аранжировки нетленок никогда не кончаться. 

Мне было десять лет, когда я впервые услышала «Мираж». Бабушка взяла меня на работу в Институт связи, где она читала какую-то скучную лекцию по физике. Меня же спровадили к лаборанткам пить чай. В лаборантской играл магнитофон, там-то и были впервые услышаны божественные ноты. Я даже помню песню – «Эта ночь».

Волосатый и в бицепсах

Примерно через год, гуляя с подружкой во дворе, мы увидели в ларьке «Союзпечать» плакат. На переднем плане Таня Овсиенко в латах и с мечом, а за ней музыканты с голыми торсами. Один из них – волосатый, кудрявый и с бицепсами – гитарист Алексей Горбашов, как выяснилось позже. Как только я его увидела, то поняла, что этот мужчина – мечта моей жизни. Я стребовала с родителей плакат и кассету «Миража». За кассетой мама специально ездила на студию звукозаписи в какую-то тьму-таракань, но целого альбома группы не было. Она купила сборник, на котором были песни «Любэ», еще что-то и «Мираж» – две песни. Я их слушала с утра до вечера, в любовном томлении глядя на плакат. Кстати, сначала я была уверена, что волшебные песни написал именно Горбашов, и в «Мираже» он самый главный раз все время на переднем плане с солисткой. Солистки менялись – Гулькина, Разина, Ветлицкая, Овсиенко с Салтыковой и без Салтыковой, Катя Болдышева. Музыканты тоже менялись – переходили в дочерние группы студии «Мираж», все, кроме Горбашова. С тех пор, как я увидела его на плакате, он оставался на сцене неизменно года до 1993-го.

Катя, Таня, Лена, я – вместе дружная семья

Тем временем мой дед разговорился на работе с сотрудницей и выяснил, что ее внучка Таня тоже помешана на «Мираже». Нас – двух сумасшедших – решили познакомить на свою голову, и началось прогуливание уроков, совместное хождение на концерты, сбор информации про звезд. Я вычитала, кажется, в «Московском комсомольце», что у Овсиенко шуры-муры с Горбашовым, а так как Горбашов был мне жизненно необходим, надо было срочно стать похожей на Овсу. Первым делом я перекрасилась из брюнетки в блондинку. Блондинка из меня получилась апельсинового цвета. Бабушка упала в обморок, когда меня увидела, сказала, что я на торгашку с рынка стала похожа. Белого цвета пришлось добиваться долго и мучительно. Первый концерт, на который мы отправились вместе с Таней, был в «Олимпийском» – сборная солянка, выступали разные артисты и «Мираж» в том числе. Я шла сразить Горбашова своим белым цветом, а у Тани были свои проблемы – она фанатела по Овсиенко. Сразу же после выступления «Миража» мы сорвались с места и помчались к служебному выходу, чтобы не пропустить Лешу и Таню. Там уже толпились другие фанатки в диких количествах. Горбашова я пропустила, а Овсиенко выскочила, закутавшись в шубу, быстро нарисовала на открытке цветочек (она так подписывалась) и уехала. У фанаток я прикупила телефон любимого за 10 рублей, а Таня – телефон Овсиенко за 15 рублей (солистка дороже), телефон барабанщика стоил 5 рублей, потому что на заднем плане его не видно. Попутно мы познакомились с девушкой Леной. Лена тащилась по Гулькиной. В последствии она перетянула Таню в свой лагерь, та быстренько разлюбила Овсиенко и полюбила Гулькину. А Ленина подруга Катя умирала по Саше Хлопкову. Хлопков сначала был клавишником «Миража», а потом солистом группы «Маленький принц», которая тоже поимела страшную популярность. Хлопков – красивый с длинными волнистыми волосами, пел песни, очень похожие на «миражевские», их ему тоже писал Андрей Литягин. К тому моменту я уже разобралась, что Горбашов не композитор и автор текстов, а гитарист. Он записывал гитару на втором альбоме и играл вживую на концертах, поражая мое воображение своими рокерскими «запилами». Мы познакомились с Катей и сдружились с ней насмерть. Катька ходила с такой же приче- ской, как Хлопков, и затягивала себе грудь, чтобы ее не было видно. Ей даже в троллейбусе говорили: «Мальчик, пробей билет!» Одно время она мечтала сделать пластическую операцию по смене пола. Мы собирались вместе, звонили своим любимым и молчали. Родственники злились и реагировали бурно, все, кроме жены Горбашова. Я никак не могла на него попасть, видимо, Леша был все время на гастролях. На десятый раз жена Леши сказала в молчащую трубку, что если мы ищем дохлую лошадь, то она только что перенесла ее на другую улицу. Мы ничего не поняли – анекдот про лошадь я не знала – и решили, что у жены звезды не все в порядке с головой – бедный Горбашов!

Дети гитариста Шмидта

Постепенно я расхрабрилась и доложила жене Горбашова, что мы все от него беременные. Она со смехом ответила: «У нас и так уже семеро по лавкам – становитесь в очередь, на этот месяц все детские вакансии уже забиты. Денег не очень много, но продуктами детям помогать будем». Нас совершенно добивало, что поссорить Горбашова с женой никак не получалось. Мы дежурили у дома и надеялись что, поругавшись с женой, Горбашов выскочит из подъезда и попадет в мои объятья. Внезапно Леша с семьей переехал с Динамо на съемную квартиру на улице Коненкова. Его соседкой оказалась подруга Лены! Вот уж повезло! Она была у нас разведчиком, все докладывала, что у них происходит дома, чуть ли не со стаканом, приставленным к уху, торчала под дверью.

Я пересплю со всеми...

 
Года через три, а мы уже были взрослыми девушками 14-ти лет, сидим с Леной и Катей на кухне, любови свои обсуждаем. Кабы я была царица... Лена, а она была влюблена в Костю Терентьева, мужа Наташи Гулькиной, неожи-данно изрекает: «Терентьев обязательно станет моим первым мужчиной. Я с ним пересплю!» «А я пересплю с Хлопковым!» – подхватывает Катя. Тут я возьми да ляпни: «А я.... Я пересплю со всеми ими, в том числе и с Горбашовым!» Судьба музыкантов «Миража» была решена. Появилась цель и началась большая гонка. Легко сказать «пересплю», а как я вообще-то это сделаю? 14-летней девочке вообще думать об этом рано, да и мелковата я еще как-то для романов с дяденьками. Но в том возрасте подобные вопросы особо не мучили. Пусть не сразу и не сегодня, но я своего добьюсь. Главное разработать план...

Голос Овсиенко

Первым делом я научилась разговаривать голосом Овсиенко: гыкать, повторяя украинский акцент, чтобы в дальнейшем этим воспользоваться для внедрения в тусовку. Катя звонила мне и, подражая Горбашову, низким густым басом приглашала в гости. Я поддерживала игру голосом Тани: «Хорошо, Леша, сейчас приеду». Один раз Катя встретила меня на Курской с приклеенной бородой, гитарой через плечо на ремне от джинсов и с букетом цветов: «Танечка, здравствуй!» И мы поехали к ней в гости, где устраивали домашние концерты. Подобрали наряды, похожие на те, что были на концертах на Леше и Тане, и, имитируя их движения, «пели» под кассету. Однажды мы отправились караулить Хлопкова возле его дома, а по дороге зашли в магазин присмотреть мне концертные сапожки, как у Овсы. Я косила под Таню во всю – одежда, прическа, цвет волос. Ходила в темных очках и зимой, и летом, и утром, и ночью. В магазине ко мне подходит мужик и спрашивает: «Вы – Таня Овсиенко? Распишетесь, пожалуйста...» Я нарисовала цветочек (Таня так расписывалась), и мы быстренько смылись. Голосом Овсиенко я звонила всем подряд музыкантам «Миража» под разными предлогами. Единственный, кто меня расколол, и то не сразу, – это Горбашов. Я позвонила послушать любимый голос и спросила для отвода глаз телефон клавишника Калинина. Сам Горбашов напрямую на контакт не выходил, наотрез отказывался встречаться с красивыми девушками. В тот раз ему было плохо слышно, так что телефон Калинина он «Тане» продиктовал. Радуясь, как все гладко прошло, я еще раз перезвонила ему вечером и спросила какую-то чушь от имени Тани. «Нет, вы – не Таня, но не переживайте, все будет хорошо, все у вас еще впереди и страшная любовь тоже». На «вы» ко мне обращался – очень интеллигентный был разговор. В разбитых чувствах я позвонила Калинину голосом Овсиенко. Его мама сказала, что он поехал к Антону Дремлюге, был в «Мираже» такой музыкант (потом он ушел в «Звезды» к Гулькиной). Мама мне дала телефон Дремлюги, а я подумала: «Вот и чудненько, убью сразу обоих сладких зайцев». Звоню Дремлюге и сообщаю, шо у меня есть подруга, очень симпатичная девушка. Не хочет ли он познакомиться и заодно вывести ее в свет. Антон радостно соглашается и назначает свидание у Бородинской панорамы. Он будет в синем BMW. Я не то что синих, а просто BMW в глаза не видела – невозможная крутизна для тех лет. В панике звоню Кате и зову ее с собой – BMW опознавать. По дороге она признается, что BMW она тоже знать не знает, а поехала просто из любопытства, посмотреть на мои успехи. У Панорамы машин стояло много, так что нам пришлось спрашивать у прохожих: «Вы не подскажите вот это синяя машина не BMW часом?» Дремлюга оказался весьма симпатичным молодым человеком. Помимо «Миража», он занимался каким-то еще бизнесом до кучи, так что имел квартиру на Кутузовском проспекте. Мы поехали к нему в гости. Туда же подъехал и Калинин. Все было очень прилично. Нам показывали видео, фотографии, а потом благополучно проводили домой. Любовной победы не случилось. Но Калинин стал за мной ухаживать, не интересуясь моим возрастом, и ухаживал довольно долго. В результате мы стали жить вместе. Но это мне довольно быстро наскучило, потому что мешало основной цели – переспать с Горбашовым, я застопорилась на месте. Калинина я нагло использовала в личных целях: потихоньку у него изымались фотографии, кассеты, плакаты для знакомых фанаток. Катя же потеряла из вида Хлопкова – он переехал и прибывала в трансе. Чтобы как-то развеять страдающую подругу, я прихватила ее с собой на студию к Джуне Давиташвили, где Калинин что-то записывал. Приезжаем, а там Хлопков во всей красе. В этот момент он что-то искал в сумке, поднял голову и, увидев Катю, зарычал: «Опять ты?» Звонить мы так и продолжали по всем телефоном. И тут меня оснило: а почему мне не подобраться к Горбашову, втеревшись в доверие к его жене? Приезжает он с гастролей, а там мы чай на кухне распиваем! Я ей позвонила, мы поговорили полчасика, и я напросилась в гости. Мне почему-то представлялось, что жены артистов – это толстые тетки в фартуках, которые сидят дома, а музыканты на гастролях отвязываются с солистками и фанатками. Я купила шампанское и пришла. Дверь открыла стройная блондинка в шортах с двумя смешными хвостиками и вовсе никакая не тетка в халате. Когда мы познакомились, мне было лет 17. И тут меня ждал облом, оказалось, что жена Горбашова уже живет вовсе не с Горбашовым, а с другим человеком – они расстались. И Горбашов опять исчез из вида. А с Аней мы подружились. Я часто приезжала в гости, нянчила сына Горбашова. В один из таких визитов в дверь позвонили, и в коридоре появился высокий персонаж в длинном пальто с голливудской улыбкой – Андрей Литягин, отец «Миража». Я была просто в шоке, на время даже о Горбашове забыла. Так вот кто написал эту музыку! Я быстренько влюбилась и подумала: «Выше потолка уже не прыгнешь, ступеньку с Горбашовым придется перешагнуть – и сразу до Кобзона». Когда я подругам рассказала, что познакомилась с самим Литягиным, все сказали: «Да, Кать, пора уже с Пугачевой знакомиться, тут больше ловить нечего». А на Горбашова я до сих пор смотрю с благоговением – он не похож на человека шоу-бизнеса, не прохиндей какой-то.

Стихи из фанатского альбома

Кумир (посвящается А. Г.) 

Мокро и холодно за окном
И загрустил мой старый дом.
Рассвет осенний наступил –
Утро, в которое ты уходил.
Не было слышно твоих шагов
Там, за чертой несказанных слов.
Я потеряла тебя навек.
Ты – несуществующий человек.
Я соткала тебя из дождей,
Добавила прелести лучших людей.
Ты был так красив и так умен...
Кончился дивный сон.
Но как же тепло мне было с тобой!
В холодную осень и лютой зимой.
Останься со мной на листе дневника,
Только не встреть своего двойника. 

Посвящается Тане Овсиенко 

Танюша Овсиенко на лавочке сидела.
На солнышко весеннее сквозь веточки глядела.
Тут как-то неожиданно машина подкатила,
И Таня сразу на нее внимание обратила.
А из машины вылез симпотный паренек.
И к Танечке на лавочку присел на уголок.
Какой денек прекрасный! – он вдруг проговорил.
– Давайте познакомимся, – Танюше предложил.
И вот уж познакомились, веселые сидят,
И уж вдвоем на солнышко сквозь веточки глядят.
Все ближе придвигается к Танюше паренек.
И что же ему хочется? Танюше невдомек.
Парнишка был хорошенький, и Танька хоть куда.
Пускай себе целуются – все это ерунда.
Но дальше больше хочется,
И парень говорит:
– Давай тебя подброшу я, машина вон стоит.
А Танечка, конечно же, прям сразу согласилась.
Веселая, довольная в машину ту садилась.
Но он не будь такой дурак, завел к себе на хату.
На хате были в эту ночь все местные ребята.
Как выяснилось позже, он – талант и композитор.
Литягин звали его все спокойно и открыто.
Команда же звалась «Мираж», как тайною
прикрыта.
Литягин Тане предложил...
Все стало шито-крыто. 

Посвящается А. Л. 

Она любила выпить вина,
И так, чтоб до дна.
Она любила разных мужчин,
Но ты был один.
И в день, когда вошел ты к ней в дом,
Тепло стало в нем.
От счастья тихо пела душа,
Почти не дыша.
А в городе кружил листопад полгода назад...
И только на тебя падал взгляд полгода подряд...
И может быть, на зависть богов была та любовь.
Стонал тобой оставленный дом – темно стало в нем.
А в сердце догорала свеча – неслышно крича.
Все то, что было радостным сном, – стало красным
вином.
Но как тогда кружил листопад!
Полгода назад.
И как тебя любил ее взгляд полгода подряд.





Работа в «Мираже» – это тот период жизни, который без смеха не вспомнишь. Веселые же были времена, во всяком случае, для меня.

Видали, какой культурный выискался?

...История не связана напрямую с концертами «Миража», а имеет, скорее, бытовую окраску. Произошла она на Украине в городе Ворошиловграде, который теперь называется Луганск. Поселили нас в гостинице, на первом этаже которой располагался гастроном. Я жил как раз над бакалейным отделом. Получив ключи от номера, я с удовольствием обнаружил наличие нетрадиционной горячей воды в кране (в предыдущих городах ее частенько не было), разделся и полез мыться. В ванной клеенчатой занавески, естественно, не было, что меня вовсе не смутило. Пока я стоял под душем, на полу в ванной образовалось целое море воды. Не прошло и получаса, как в дверь номера раздался настойчивый стук. Обмотавшись по пояс полотенцем, открываю дверь, как ни в чем не бывало. На пороге стоят несколько молоденьких девчонок в белых халатах и поварских колпаках – продавщицы из бакалейного отдела. Я затопил им полки с мукой. При виде меня они начинают хихикать и переглядываться. У меня сразу же возникло желание всех девушек пригласить в номер – обсудить вопрос спасения ценной муки. Но все дело испортил слесарь, которого они успели вызвать. Входит коренастый мужичок маленького роста лет пятидесяти в сером пиджаке и такой же кепке и с порога начинает на меня наезжать, как танк. Так, как я моюсь, заливая все вокруг, моются только некультурные люди. Видали, какой культурный выискался?! Я ему ответил, что надо хотя бы занавеску в ванной повесить, чтобы вода в разные стороны не летела. Слесарь парировал, что отсутствие занавески не помеха для культурного мытья и что дома у него тоже занавески отродясь не было, а моется он культурно, то есть присев в ванной на корточки и обливаясь из кружечки. При этом он, действительно, присел и стал показывать жестами, как это делается. Какое-то время я, обмотанный полотенцем, стоял, слушал и наблюдал весь этот маразм. Потом мне надоело, и я вежливо попросил его уйти. Он ответил, что никуда не уйдет. Пришлось выпихивать его из номера. Мне удалось это не сразу – слесарь оказался цепким, как клещ, пытался всячески зацепиться за что-нибудь. В итоге я оторвал рукав у его пиджака и, воспользовавшись его недоумением, вытолкнул его в коридор прямо в объятия изумленных всей этой потасовкой девушек. И тут же захлопнул дверь. Слесарь еще долго вещал за дверью о культуре мытья в гостиницах, но скоро все стихло. Я быстро оделся и отправился на площадку, где уже шла подготовка к концерту, который в этот день прошел на ура!





С группой «Мираж» мы работали в одной программе и объехали вместе полстраны. Я выступала тогда с группой «Клеопатра», а солисткой «Миража» была Таня Овсиенко. Кажется, это был 1889 год. Бесконечные Дни города, Дни шахтера, Дни рыбака и моряка. Все воспоминания слились в один большой гала-концерт.

На два голоса

Кстати, Андрей Литягин очень хотел видеть меня в качестве солистки «Миража», мы даже какие-то песни на пробу записывали у него на студии. Но от предложения Андрея я в результате оказалась. Мне хотелось самовыражения – петь свои песни со своей группой. Так что наш альянс не сложился, хотя то, что делал Андрей, мне очень нравилось. В результате в «Мираж» взяли мою подругу, клавишницу и бэк-вокалистку Катю Болдышеву, а Таня Овсиенко вскоре начала сольную карьеру. С Катей мы подружились в годы учебы в музыкальном училище. На протяжении всех лет обучения на дирижерско-хоровом отделении мы с ней пели дуэтом. Отличный, кстати, у нас был дуэт. Мы закрывались в свободном классе и пели все подряд, что на память приходило. И первую группу, что-то типа ВИА, мы пытались создать вдвоем. Собирались вместе с музыкантами в каком-то ДК, пели все известные советские хиты под барабаны и гитары. Это было очень весело. Наши песнопения спасали от нудных занятия по сольфеджио. Вот сейчас они закончатся, все эти гаммы и хоралы, и мы с Катей как споем.... Группу «Клеопатра» я собрала, когда мне было 18 лет. Будучи фактически ребенком, я сама набирала музыкантов, писала, как могла, песни. Сейчас они кажутся смешными, наивными, но тогда все было очень серьезно. Катя Болдышева играла в «Клеопатре» на клавишах и пела вместе со мной бэк-вокалом. Когда в начале 1990-х «Клеопатра» распадалась, я предложила Андрею прослушать Катю, – она очень неплохо поет. В результате Катьку в «Мираж» взяли. Я видела ее по телевизору в какой-то музыкальной передаче и очень порадовалась за подругу. «Мираж» был дико популярным коллективом. Впереди открывались такие горизонты... А я вместе с Витей Лукьяновым и Марком Большим затеяла запись нового альбома. Кстати, Витя в свое время работал звукооператором в «Мираже». Очень талантливый человек. Это он написал самые известные мои хиты «Мальчик мой» и «Дави на газ», которые в одночасье сделали меня звездой. В 1992 году эти песни крутились по телевизору беспрерывно. А в этом году мы с Витей записали ремиксы моих старых песен. Сегодня музыка 1980-х опять в моде. И это неудивительно, сейчас мало хорошей музыки, той, что идет от души. Все стало какоето синтетическое, неискреннее, наверное, это продиктовано законами современного шоу-бизнеса. А во времена, когда мы с группой «Мираж» колесили по стране, никакого шоу-бизнеса в помине не было. И никакой ротации. Кто талантлив, тот и прав. Люди покупали кассеты, слушали музыку и, если им нравились песни, шли на концерт. А в том, что «миражевские» песни пронзили сердце подавляющему большинству населения, в 1988 году не было никаких сомнений. Что творилось на концертах – не пере-дать словами. В любой сборной программе они были «обезьяна-ми» – так называли на музыкальном сленге артистов, ради которых, собственно, народ и покупал билеты. И нет ничего удивительного, что студия «Мираж» «родила» столько звезд.Помните строчки у Владимира Семеновича Высоцкого: «Я все-таки был наверху и меня не спихнуть с высоты». Все «миражевские» солистки и музыканты были на самом верху пирамиды шоу-бизнеса, который еще только зарождался. 





Мое становление как сочинителя песен происходило на фоне безусловной популярности «Миража». Они были для меня в каком-то роде маяками. Нет, мне никогда не хотелось повторить их успех в сочинении текстов, но успех, выраженный в количестве концертов и поклонниц – это, безусловно, возбуждало. В 1988 году группа «Мираж» звучала на каждом перекрестке и была лидером продаж пластинок и концертной деятельности.

Великий писатель

Поскольку я не всегда был известным поэтом, то в эпоху творческого становления мне пришлось потрудиться в тиражке студии «Звук», директором которой был Андрей Лукинов. С Лукиновым мы приятельствовали, и он предложил мне неплохой график работы на студии и приятную зарплату. Не понравится – не надо, всегда можно уйти. Хорошие годы! Далекий 1988 год. На студии «Звук» записывался целый ряд исполнителей – Тальков, Маликов, чуть позже – группа «Любэ», но, как я понимаю, эта студия была собрана и заточена именно под проект «Мираж», поскольку Андрей являлся эксклюзивным дистрибьютором, как сейчас говорят, их записей и находился в эйфории от успеха «Миража». Студия располагалась в ДК МЭЛЗ на Электрозаводской. А тиражка была на улице Яблочкова, но это отдельная история, связанная уже с неким китайским производством. Именно в ДК МЭЛЗ я впервые увидел Андрея Литягина, записи которого блуждали по всему Союзу, но в «ящике» он не торчал и в газетах тоже не светился. Так вот, пришел на студию высокий очкастый человек, больше похожий на младшего научного сотрудника, чем на композитора, не очень разговорчивый. С бабинами 38-й скорости под мышкой, он прошествовал ваять свой бесконечный альбом. Записи «Миража» сопровождали меня повсюду: от магазина - до студенческой вечеринки, а заодно и в такси после вечеринки. В течение рабочего дня я прослушивал неимоверное количество записей артистов, которые наводнили нашу страну в тот момент (в том числе и бесконечно – до оскомины – группу «Мираж»). В последствии я одновременно с создателями «Миража» получил свой первый «поэтический» диплом на «Песне года» за песню Маликова «До завтра!», но до этого было еще далеко. Пока же я сижу в подвале кулинарии, на студии, очень похожей на бойлерную, и мотаю пленку. Там стояли 30-50 магнитофонов и один профессиональный магнитофон, который назывался у нас «38 скорость». На него ставилась бабина, нажималась одна кнопка – бабах! – все магнитофоны приходили в движение. Зрелище потрясающее! Магнитофоны крутятся час, а ты пока делаешь потише звук, куришь, пьешь чай, думаешь о поэзии, а через час меняешь эту бодягу на другую сторону. Поскольку с Андреем Лукиновым мы дружили, периодически вместе выпивали где-нибудь в уютом месте. По тем временам он в отличие от меня был уже зажиточным мужичком, мог себе позволить ходить в кооперативные кафе, которые только-только открывались. После работы мы частенько ужинали в кафе «Влтава» напротив Дома кино, сейчас там ресторан «Москва–Берлин». Однажды мы туда поздно вечером отправились, но оказалось закрыто. А в районе Белорусского вокзала других ночных кафе тогда не было, так что пришлось идти в пельменную для таксистов «Зеленый огонек». Там, как положено, заседал какой-то пьяный бомж, давали яйцо под майонезом, а на магнитофоне крутилась кассета «Миража», тоже как положено. Именно в такой обстановке родились первые нетленные строчки песни «Атас»: «Глеб Жеглов и Володя Шарапов за столом засиделись не зря...» О группе «Любэ» пока еще не было речи. Пока записывался второй альбом «Миража», мы частенько встречались с Литягиным на студии, и для меня всегда оставалось загадкой: каким образом творческая натура, которая в нем живет, мирно сосуществует с внешностью кандидата любых наук? Андрею бы руководить каким-нибудь НИИ, а он первый танцевальный евродиско-проект придумал. Удивительно... 





Наша компания выпускает много альбомов артистов 1980-1990-х годов, но если составить хит-парад, то я бы сказал, что отдельной строкой, над всеми остальными идет «Мираж». Да это и понятно, с «Миража» все начиналось... 

«Нарезать» Маликова!

Хотя, если уж быть абсолютно точным, своим появлением студия «Джем», в определенной степени, обязана Дмитрию Маликову, у которого я два года работал директором. В 1993 году Дмитрий записывал новый альбом и поставил передо мной задачу: надо сделать так, чтобы его альбом стал популярным. Мы сделали фирменные кассеты с вкладышами на фотобумаге и продавали их на концертах и в музыкальных магазинах. У меня до сих пор сохранились те самые первые кассеты. Но этого было мало... В том же 1993 году в Свердловске открылся завод по производству компакт-дисков. У меня возникла мысль, что неплохо бы сделать моему исполнителю альбом на непонятном тогда круглом блестящем диске. В то время это было новинкой для российского музыкального рынка. Позвонили на завод, договорились и выпустили один из первых в России компакт-дисков. Потом Дима сказал, что его друг Володя Пресняков тоже хочет сделать CD-носитель, надо бы помочь. Маликов выделил мне на своей студии одну комнату, где мы стали заниматься всей подготовительной работой для производства. Так и пошло... Я помог одному, второму, третьему... Перестало хватать времени на то, чтобы директорствовать у
Маликова. Пришлось уйти в свободное плавание и в начале 1994 года открыть собственную рекорд-компанию.

Все началось с «Миража»

В один из вечеров у нас на студии появились два неприметных на первый взгляд человека. Они представились: Андрей Литягин и Валерий Соколов. Они сидели передо мной и спрашивали: сколько ты можешь заплатить за выпуск альбомов, как лучше сделать оформление, не изменится ли качество звука при воспроизведении на диске? А я даже не знал, что им ответить, как сказать... Как сказать, что их песни я слушал 16-летним мальчишкой в 1987 году в трудовом отряде в Астраханской области? Под музыку хитов «Видео», «Волшебный мир», «Солнечное лето» мы с энтузиазмом собирали арбузы и помидоры. В то время я, как и большинство советских граждан, был поклонником творчества «Миража». Прошло около восьми лет – и авторы всенародно любимых песен сидят у нас в студии и торгуются. Думаю, что в 1986-1987 годах Литягин действительно совершил переворот в популярной музыке. Его песни были очень необычны для того времени, интересные и сегодня. Я много раз спрашивал Андрея: «Как ты сводишь песни, как делаешь так, что они звучат из любого магнитофона?» – но он не рассказывает. Загадочно улыбается и говорит только, что это его «оу-хау» Ну и правильно делает, что скрывает – у каждого композитора и артиста должны быть свои профессиональные секреты. А уж у «Миража» вдвойне. Первые два альбома «Миража» – это были вообще первые компакт-диски, которые выпустила компания J.S.P., так тогда называлась наша компания. Наши художники в студии на «Белорусской» нарисовали макеты обложек, кстати, красками, а не на компьютере, как делают сегодня. Синюю обложку альбомов «Звезды нас ждут» и «Снова вместе» утвердили с первого раза – всех все устроило. Этот вариант оформления, темно-синий, без каких-либо изменений, выпускается и сегодня. В 1994 году вся русская музыка, которая выпускалась на дисках, покупалась хорошо. Это было только начало CD-бума. Уже в 1998 году мы вручили Андрею Литягину серебряный диск от нашей компании за тираж в 250 тысяч экземпляров, причем не оригинальных альбомов, а альбома ремиксов. Недавно мы выпустили подарочный вариант «Миража» – «The Best Of Greatest Hits» – три альбома в одном. На черном фоне золотое тиснение логотипа студии «Мираж». Этот знак сам по себе фирменный стиль – бренд. Помимо этого знака, больше ничего не требуется для продажи. Музыка «Миража» и через 18 лет пользуется спросом. В самое ближайшее время выйдет третий альбом группы «Не в первый раз», в оригинальном звучании начала 1990-х годов. 




"МИРАЖ". Как это было
Автор-составитель Анна Мазурина
Оформление Юрий Кругликов
Корректура Татьяна Кругликова
Использованы фотографии из личных архивов А. Литягина, Е. Болдышевой, А. Букреева, А. Горбашова, В. Дукина, М. Захарова, А. Хлопкова, А. Черкасова

За что я люблю "Мираж"

(Из Интернета)

14/10/04, Sokol
Это самая лучшая группа в русской попсе, таких уже больше никогда не будет. Альбом «Звезды нас ждут» для меня навсегда останется лучшим из лучших. Какая прекрасная музыка! Как приятно слушать – и никогда не надоедает, в отличие от того, что звучит сейчас по радио и ТВ.
20/02/04, Пусик
Самая классная группа двадцатого века! Такого музона не делала ни одна танцевальная команда!
10/02/04, Мираж
Как думаете? Почему я взял себе кличку в интернете Мираж – да потому что это моя самая любимая группа. Более десяти лет прошло с тех самых пор, когда Мираж был на первых местах по популярности, но в моем доме до сих пор звучат эти песни. Если есть на свете поклонники этой группы или вы знаете что-либо интересное про них, пишите мне, пожалуйста.
19/02/04, Дмитрий
Полностью согласен с вышесказанным! Такого классного музона не сыграет, наверное, больше никто!
17/06/04, Юра
Одна из самых любимых моих групп: очень ритмичная и согласованная музыка, заводящая с полуоборота; сильный, проникающий в подсознание и уносящий прочь голос солистки... Это надо слышать!
20/07/04, Владимир
Великолепные голоса Маргариты Маруны (солистки Большого театра), Наташи Гулькиной, Кати Болдышевой, чудно исполненные гитарные партии Алексеем Горбашовым, звездная музыка А. Литягина, свеженькие аранжировки Р. Мухачева – все это «Мираж»!!! Кто споет и сыграет лучше?.. Да пожалуй, никто. Слушайте и наслаждайтесь. Это не виде- ние, это не оптический обман, это – «МИРАЖ»!
13/08/04, Vovan
От себя я хочу вот что добавить. Есть мир реальный, в котором мы живем, а есть мир виртуальный – в нашем сознании. Так вот, когда я слушаю «Мираж», то мое сознание строит замечательный, виртуальный мир, в котором я живу... Ребята, я считаю, что музыка «Миража» – это особая форма движения сознания...
23/09/04, Боб
Это, наверное, первая и последняя отечественная группа, сочетающая в себе все, что надо: красивая музыка, очаровательный голос и профессионализм руководителя и продюсера – Литягина. Это – наша молодость – «Мираж».
02/10/04, Alexandr Miroshnichenko
За что я люблю «Мираж»? Это все равно как спросить, за что я люблю небо или море, солнце или звезды. Люблю за то, что он такой, и на земле было бы гораздо скучнее, если бы его не было.
20/01/04, Freddy
Я люблю группу «Мираж», потому что у них была прикольная музыка.
27/02/04, Евген
Люблю, потому что люблю.
28/03/04, Фей
Из этой группы вышли на подмостки российской поп-музыки, пожалуй, лучшие наши певицы: Таня Овсиенко, Ирина Салтыкова, Наталья Гулькина и другие. Я их просто обожаю.
03/04/04, Leka20
Под песни этой группы произошли самые интересные события в моей жизни! Когда я была совсем маленькая, я услышала их песню «Музыка нас связала...», и она на всю жизнь осталась в моей памяти. «Мираж» – это группа, песни которой не могут оставить человека равнодушным.
15/04/04, seaman
Это одна из САМЫХ ЛУЧШИХ групп XX века! Ее музыка не умрет никогда, как бы не выделывались те, кто ненавидит эту группу. Мне кажется, что Литягин сотворил в свое время что-то НАСТОЯЩЕЕ.
22/06/01, PLASTEROID
Если кто-то помнит дискотеки 80-х или слышал сборники THE BEST OF ITALO DISCO, то просто обязан понять, что «МИРАЖ» (хоть я и не поклонник) – лучший образец и ничем не уступает исполнителям вышеуказанных сборников.
29/10/04, Наташа Югай
Мне нравится группа Мираж с самого детства. С 13 лет, когда мне подарили магнитофон, и первой кассетой оказалась запись альбома «Снова вместе». Так как записей больше не было, я постоянно слушала только одну эту запись... И вскоре так сроднилась с этой музыкой, что потом уже не могла не слушать... Правда однажды я разочаровалась в группе, но музыка осталась со мной, и до сих пор иногда я с удовольствием слушаю...
31/10/04, Олег
Эту группу нельзя не любить, да еще ко всему этому из стен студии Литягина вышло столько звезд, что это не может быть простой случайностью. Да и половина поп-музыки «постмиражевского» периода была простой перепевкой, хотя до оригинала им очень далеко.
10/11/04, Beetlebub
Почему-то действительно не надоедает. Конечно, не каждый день слушаешь, но все равно ясно, что это – нечто уникальное в поп-музыке.
25/11/04, Хоха
Почему? Потому что это то, что останется в моей памяти на всю оставшуюся жизнь: 10-й класс, школьные дискотеки, первая любовь... Это самое-самое дорогое, что было в моей жизни! О боже, да я бы все на свете отдал за то, чтобы вновь вернутся в то время!!! Слушая эти песни вновь и вновь, невозможно сдержать слез. Хочется просто плакать оттого, что ничего уже нельзя вернуть. И только «Мираж» позволяет мне окунуться в то бескрайнее море юношеских ощущений 13-летней давности. Хотя порой кажется, что это и есть то самое настоящее, чистое, искреннее, реальное, а вся окружающая жизнь – лишь мираж...
31/12/04, Антуан
Нас увезли из дождливого Ленинграда в солнечное лето, но не давали делать все, что хотим. Каждый день ту самую песню можно было воспринимать как издевку, но я, наоборот, до сих пор ее люблю. Интересно, кто ее исполнял в оригинале? А «Мираж», – конечно, один из лучших!.. (если слушать в меру, не давая притупиться удовольствию...)
27/03/04, Paula
...Я обожаю 80-е, несмотря на свой довольно-таки юный возраст, а эти песни поднимают мне настроение, словно на мгновение оказываешься в дру- гом времени... И еще обожаю высокие голоса и музыку диско!
06/04/04, Nail
Такого голоса больше нигде не услышишь. Настроение поднимается с полуоборота на 150% и возникает ощущение праздника. «Млечный путь» и «Снова вместе» рулят форева. И это говорит гитарист, отыгравший семь лет hard’n’heavy.
25/04/04, Keynol
Потому что их музыка – музыка любви... А любовь – как свет... как нежность... как счастье... Именно поэтому я начал делать сайт «Миража».
23/05/04, Wesson
«День приносит нам заботы и дела, днем нас разлучит холодная стена, день бросает нас на сотни равнодушных глаз!!! Ночь нам крылья даст, чтоб мы могли летать, ночь позволит мне с тобою ближе стать, ночь укажет нам пути, что уведут к мечтам!!! Наступает ночь, зовет и манит, чувства новые тая, только лишь поверь, что ночь сильнее дня!» Люблю «Мираж», голос у чувихи клевый, слова офигенные и музыка классная. И ваще, это музыка детства...
16/10/03, Сергей Днепр.
Хорошие, добрые песни, я под них первый раз целовался, очень приятные воспоминания. Да и слова по жизни правильные, со смыслом, в отличие от современной попсы.
31/05/2006, Александр
Как же всё-таки здорово, что Алексей Горбашов и Катя Болдышева есть и выступают! Без них, я бы наверное разочаровался в миражниках, так как только на концерте Кати и Алексея, я увидел тот самый, настоящий, ещё тот МИРАЖ, его на сто процентов неподдельную атмосферу, без всякой лжи и отступлений! Я в восторге и от концертов Риты и Наташи, за их драйв, но на их концертах я совсем ни капельки
атмосферы моего МИРАЖа не ощущаю.Так что, если кто соскучился по "ещё тому" МИРАЖу, то советую не пропустить сегодняшнее шоу! В другой раз такого может уже никогда и не быть.
- ACTION :) 

По материалам форума
www.lovehate.ru  

«Мираж» – 18 лет. Как это было

02.12.2004, 08:37:08 Виталий (Якутск)
– Слушайте ребята если не сложно, скажите кто и что пел, ё маё мне же интересно, вы там в центре событий, не нужно быть эгоистами я хочу знать что пела, Овсиенко, Разина, Рита и Наташа, Салтыкова и Болдышева, это что так сложно? Вобще кто был на концерте, хоть бы сказали как это было, а то блин терпения уже нет.
01.12.2004, 23:37:56 Лирика
– Какие загадки там разгадали и какие сюрпризы были?
01.12.2004,23:44:56 Ольга (Красноярск)
– Еще больше загадали, чем разгадали, но в этом весь мираж: и есть.
02.12.2004, 11:07:50 Дикий Ангел (мск)
– Концерт начался около 19:30 и длился до 23:35 по мск. времени. Безусловно, то, что произошло, можно назвать событием года, нет, ДЕСЯТИЛЕТИЯ!
02.12.2004, 01:52:03 Джордж (Москва)
– Гулькина с Суханкиной теперь исполнят "Соло для двоих". Салтыкова исполняла "Валенки". Шура – просто отпад. Суханкина – СУПЕР! Болдышева – КЛАСС! Овсиенко превзошла себя. Гулькина как всегда завывала....
02.12.2004, 02:24:32 Сэм (С-Пб)
– А чем превзошла себя Овсиенко, прыгала выше или спела хорошо?
02.12.2004, 03:02:06 Access
– Судя по трансляции Болдышева была далеко не в лучшей форме – сипела...
02.12.2004, 12:54:00 Владимир
– Зря на Катерину наехали. Она пела супер. И вживую! Нужно было еще это видеть!!! Все молодцы.
02.12.2004, 13:41:26 VaDiM
– А песни мж на концерте главным образом были в оригинальных диско аранжировках или в последующем ремиксовом передовом техно?
02.12.2004, 14:00:56 КК (мск)
– Почти оригинал был у Болдышевой, Овсиенко и Суханкиной Гулькина и Разина в ремиксах, остальные – тоже кто во что горазд...
01.12.2004, 22:55:47 Ольга (Красноярск)
– Мне понравился Укупник, не знаю, как это выглядело на сцене, но слушалось интересно. Только кто ему там подпевал женским голосом?
02.12.2004, 02:01:54 Джордж (Москва)
– Овсиенко появилась в самом конце. Сначала дуэтом с Салтыковым ("Берега любви"), а потом с "Миражом" в составе: Горбашов, Рящин, Солопов, Хлопков. Спела "Наступает ночь" и "Я больше не прошу", затем большим составом "Музыка нас связала". Причем в начале этой песни Таня бросилась обниматься и целоваться с Ритой, Катей и Наташей. Было очень трогательно... Разина и Салтыкова почему-то не вышли на финальную песню... Или я их не заметил
02.12.2004, 02:11:01 Джордж (Москва)
– Лысый Мухачев в мантии – это круто! Сергей Кузнецов – клавишник гр. "Фристайл" – вот не знал. Рита с Наташей всё-таки представили свой дуэт и объявили 1 декабря его днем рождения.
02.12.2004, 12:50:52 Владимир
– Огромное спасибо Алексею Горбашову, за то, что он собрал ВСЕХ в Олимпийском. Знаю, это стоило немалых усилий и нервов!!! Он просто супергитарист, супермузыкант. Просто сделал всем огромный подарок. Были практически все. Не верите ? Могу отчитаться лично. В моей книжке о МИРАЖЕ собраны автографы почти всех участников коллектива. Ну, кроме Литягина. Отдельное спасибо всем артистам и музыкантам. Вы все супер!!!
08.12.2004 09:34 Юлия
– Всем привет! Это было какое - то удивительное счастье (имею ввиду концерт Миража в Олимпийском 1 декабря 2004 года)!!! Мне снова было 16 лет. Какие же ребята молодцы! Лёша Горбашов в особенности! Я его очень люблю! Приятно было увидеть всех снова, поболтать, как когда-то! Я знаю, что тут "пасутся" музыканты моей любимой группы. Ребята, я вас очень люблю. Горбашова особенно. Очаровательный мужчина моей мечты.
05.12.2004 Сергей Афанаскин
– Рассказываю о грандиозном мероприятии, прошедшем в СК Олимпийский 1-го декабря. Участвовали представители всех "золотых составов" группы, причем все пели своими голосами... Одним из самых ярких было выступление "ЗОЛОТОГО СОСТАВА МИРАЖА" 90-х годов – Катя Болдышева & Алексей Горбашов. Впервые видел их на сцене. Вот здесь совпало ВСЁ! И хитовый репертуар ("Я жду тебя", "Млечный путь", и "Снежинка" дуэтом с Ритой Суханкиной), живое исполнение и прекрасная эмоциональная подача. На мониторах в это время демонстрировали телесъемки 90-х с Катей. Кульминацией стало представление Алексеем Горбашовым ... Риты Суханкиной, чье появление до последних минут было под вопросом. Тот самый узнаваемый классический вокал в песне "Где я", естественно, живое исполнение, новый хит дуэтом с Гулькиной "Мираж любви", дуэт с Катей – и все это без всяких репетиций. Еще позабавил публику Роман Мухачев, стоявший за клавишами в маскарадном костюме – черная мантия, белый бант, и со всей силы колотил по клавишам...Отлично зал встретил Александра Хлопкова, исполнившего "Мы встретимся снова" и "Прощай". Виктор Салтыков спел дуэт с Татьяной Овсиенко. Вот ее выступление тоже хотелось бы отметить с хорошей стороны. "Я больше не прошу" и "Наступает ночь" Таня исполнила своим голосом, прыгая по сцене, давая микрофон в зал. Да и "Золотой состав" 80-х удалось собрать практически в лучшем виде: Алексей Горбашов, Сергей Солопов, Алексей Рящин, Александр Хлопков. И во время выступления сверху в партер пачками летали плакаты с Миражом 80-х. В завершении концерта, как и полагается – кульминация – "Музыка нас связала" в исполнении квартета солисток – Суханкина, Гулькина, Болдышева, Овсиенко и в сопровождении приглашенных гостей-артистов. Вся программа длилась примерно 4 часа.
15.12.2004, 22:58:11 Юстас
– Меня до слез растрогала ''Снова Вместе",исполненная фрау Рыбин вместе с мужем тонким голоском. Ну а если серьезно... Я посетил это мероприятие в надежде увидеть хоть краешком глаза былой Мираж:, почувствовать дуновение ветерка, принесшего с собой прохладную волну миражного духа, волнующего кровь, уносящего в страну вечных грез... хотя бы минуту ощутить его – и двенадцать лет я ждал не зря. Те двенадцать лет, прошедшие со времени того, как Катя пела со сцены дискотеки ДК на Павелецкой "...я жду тебя, и облака огнем горят!" Когда наконец заиграло вступление, мне показалось-да! вот оно, то, долгожданное мгновение! Нет, сознание ошиблось, выдав желаемое за действительное. Я не мог понять, честно говоря, на кого пришли эти 30% зала, после того как здесь было заявлено, что Танюша уехала в Киев, что Светы не будет... Просто так, провести вечер за 600 рублей, чтобы завтра сказать "мы были на Мираже"?.. Но Мираж: был бы не М И РА Ж без своей вечной, неразгаданной тайны... мимо меня слонялся народ, парень, сидевший внизу на лавке, почуяв во мне "брата во Мираже", то и дело спрашивал, вроде как ни к кому в моем лице не обращаясь "а Овсиенко будет? а где Гулькина?" Я только молча кивал головой, мол, ничего, дружище, пробьемся... большие часы слева над пустыми трибунами показывали девять... пол-десятого... мне показалось, все словно ждали какого-то чуда... а в общем-то, концерт, пусть даже и такой, подумалось сквозь усталость (я поехал в Олимпию сразу после работы) в холодной, заклеенной афишами оккупантов – Витаса и фабрики дрязг, словно осажденной зимою Москве, разделенной ОМОНом на сектора, Москве2004, (не 1990 и даже не 1992!) – уже чудо, способное спасти нас от забытья и тоски – потом будет что вспомнить... Те кто пришел, ждали не зря...Катя, Кэт, Катарина !!! Парень недоверчиво покосился на меня, вцепившегося глазами в экраны антарексов. Сердце жадно ловило каждый звук, "она вернула нам жизнь!" – шептал я сквозь шум и гитарные соло Горбашова, и глаза блестели от счастья. He поверилось, как в валенки Ирки, что такое быть может! Мухачев, как маэстро Литягин, ставший теперь почему-то чеширским котом, на клавишах, джем Риты с Катей – казалось, не надо больше ничего! Вот он-Мираж, море грез, млечный путь, гляди, коснись его, и замерли стрелки часов... Если бы...если бы еще Танюша вышла на сцену с начесом, в джинсовой юбке, как тогда, если бы вышел целиком первый состав, с ЛитА, с Наташей и Светой... но даже и этого было не надо... "я больше не прошу, и мне не надо много" – эхом отзывалось в душе, только не забыть это, только бы сохранить, отблеском в своих глазах, как зеркало сохраняет малую, но частицу отражения всех тех, кто смотрелся в него... Я намеренно не оцениваю и не сравниваю солисток, сценографию, гостей, звук, и т.д.- об этом уже не раз здесь сказано. Это лишь попытка увидеть и вспомнить Мираж, навсегда оставшийся на скрижалях сердца, попытка записать свои чувства на жесткий диск сервера... Всего не передать, НО – кто бы чего не говорил и не пытался исказить своей ложью – He верьте им. Верьте толь-ко себе. Те, кто там был. Кто не был – можете верить мне.
17.01.2006, 17:57 Ольга
– Еще прошлым летом на сайте люди.ру был анонс этой записи. Горбашов в Европе (Голландии?) сделал качественную обработку видео концерта, и это должно было выйти, судя по рекламе. но так и не вышло....
22.01.2006, 00:09 voltex1
– Ты абсолютно права!-)Концерт 18-летия "Миража" в "Олимпийском" действительно не будет!-
Это всего лишь мираж и помешательство в воспаленном воображении верных поклонников!-)
14.03.2006, 16:12 Александр
– Видел я вчера немножко этого DVD! Вы даже и представить не можете, как классно всё смонтировано и намикшировано: ну так, как на Западе профессионалы делают, или как в России только гении способны сделать! Я в полном восторге ! DVD смонтирован на студии в Голландии. Использованы съёмки ещё тех "золотых" лет, очень интересные, из личных архивов артистов, использованы статьи в прессе, интервью, различные компьютерные видеоэффекты в тему (именно в тему, а не как это в России часто делают: наляпают, наляпают бестолково). И со звуком – то же самое! Словами не передать. Нужно видеть (вот есть певицы, которые поют настолько талантливо, что аж дух захватывает и ты заряжаешься огромной положительной энергией, а есть и режиссёры такие, которые на высоком уровне умеют делать свою работу – видео, звук, фильмы). Просто наслаждение! 

(Из интернета, орфография и знаки препинания оставлены без изменений)